Убийца не придет на похороны. Андрей Воронин

повыше своего поплавка, чтобы течение снесло подкормку прямо на крючок.

      – Ой, хорошо! – выдохнул Игорь и подтянул свой поплавок чуть-чуть выше. – Интересная штука, рыбалка, сидишь здесь, тепло, хорошо, куришь. А рыбы где-то там, в воде, плавают у дна.

      – А, может, ее там и нет.

      – Как это нет?

      – Нет, да и все! Ушла в другое место.

      Колька чуть-чуть наклонился, опустил руку в воду, и его толстые губы задрожали.

      – Брр-р! Холодная, как лед! Представляешь, – сказал Игорь, свалиться с плота в такую воду! Долго в ней не протянешь.

      – Поплыл к берегу, да и всех делов.

      – Мы однажды зимой с дядей провалились под лед, так я пока до дому добежал, весь ледяной коркой покрылся.

      – Как эскимо, что ли?

      – Нет, как фруктовое, – заулыбался Колька. – А вода и действительно холодная. И как это рыба терпит такую холодрыгу? Мы в фуфайках, шапках, свитерах, и то прохладно, а ей хоть бы что.

      – Да, рыба тебе не человек, – глубокомысленно принялся рассуждать Игорь, подергивая удилище, не давая поплавку уплыть дальше по течению. – Что-то, Коля, клева здесь никакого. Может, к траве сплывем, к берегу? Может, она вся там, где солнышко?

      – Нет, давай еще посидим, выкурим по сигарете, а потом посмотрим. Не будет клевать – поплывем к берегу.

      – А, ты уже поймал одну хорошую рыбину, вот и не хочешь с места двигаться. И вообще, ты ленивый.

      – Это я ленивый? Если хочешь, давай, поднимай якорь.

      Игорь принялся поднимать веревку, плот закачался. А Колька собрав свою удочку, передал ее Игорю и взял весло.

      – Держи, я буду грести.

      – Только не на течение. Ну его на хрен, поплавки сносит, будет поклевка, так не увидишь.

      – Жаль, прикормили место, – сказал Колька и взглянул на темную воду. – Вот и туман рассвивается, солнце светит, сейчас станет тепло.

      – Ладно, греби.

      Плотик короткими толчками, сносимый течением, пошел, покачиваясь из стороны в сторону, одновременно к берегу и к мосту, конструкции которого начали проявляться, как бывает на фотобумаге.

      – Ближе, ближе, – руководил движениями гребца Игорь, – туда, к камышам, там должны ходить окуни.

      – Может, будут, а может и нет. Мы с дядей возле травы никогда не ловим.

      – Да ты меня уже достал со своим дядей. Что он у тебя аквалангист или колдун?

      – Не знаю, не знаю, – тяжело дыша, сказал Колька, засопел и принялся веслом разворачивать плот, хотя понять, где у него нос, а где корма, было довольно сложно. – Он просто рыбак клевый, а то, что он пьяница, так это его дело.

      – Ладно, ладно, – согласился Игорь, – хороший рыбак, так хороший. Бросай якорь, бросай скорее, а то снесет. Видишь, местечко ничего?

      – Именно, что ничего.

      – Поменьше рассуждай, с поднятой удочкой, вообще, ничего не словишь.

      Якорь упал, трос натянулся и плотик замер на месте, сносимый течением то вправо, то влево.

      – Давай, бросай второй якорь, а то будет носить нас, будем здесь качаться, как дерьмо в проруби.

      – Каждый