У принцессы век недолог. Наталья Резанова

звания, если носитель его не совершил позорного поступка, тоже нельзя. Таков закон. Было назначено судебное разбирательство, но, прежде чем начался процесс, того рыцаря-кузнеца успели убить. Поскольку военные действия продолжали идти, а исконное рыцарство шерамурское было занято тяжбой с королем, и воевали только иностранцы, вроде меня, и простолюдины.

      – Да, в империи с этим делом как-то проще.

      – Понимаешь, при всем том никто не подвергал сомнению доблесть того воина. Но они все равно готовы были бунтовать. А дворянство – банкиру... это будет катастрофа.

      – Неизвестно только, для кого. Возможно, здесь какая-то хитрость, которой мы не постигаем. Ладно, идем к хозяину.

      Служанку сменил лакей, более представительный, чем сам Фердикрюгер. Он проводил нас по коридору, увешанному, за неимением родовых портретов, гобеленами с веселенькими сюжетами на темы классического романа мэтра Попиналя «Осада и взятие замка Любви с последующим разграблением».

      Войдя в кабинет, Гверн незамедлительно чихнул. Мне удалось удержаться, ибо, странствуя по Ближнедальнему Востоку, я привыкла, что тамошние женщины употребляют сильные благовония. Но даже гаремные затворницы не лили на себя розовое масло в таких количествах, как дама, восседавшая в креслах у стола. Разодета она была по истинно шерамурской моде – вроде ткани на наряд ушло несметное количество, а ничего не скрывает. На руках она держала собачку, и собачкой этой никого нельзя было затравить, наоборот, она сама задрожала при нашем появлении, как только что съеденное мною желе. Дама была невысокого роста, в теле, с волосами такими черными, что явственно отливали синевой.

      – Покорнейше прошу меня простить, – Фердикрюгер, стоявший у конторки, шагнул вперед и склонился перед нами, потом перед дамой. – Нынче утром, помимо гостей, меня почтила своим вниманием посетительница. Позвольте представить – князь и княгиня Кипежански, знатные путешественники из далекого Поволчья – маркиза де Каданс.

      На ловца и объект бежит, подумала я.

      – Ки-пе-жан-ски? – томно протянула дама, нехотя поворачиваясь в нашу сторону. – Это имперская фамилия или гонорийская?

      – Ни та, ни другая, – честно ответил Гверн.

      – Нашим владением является город Кипеж на великой реке Волк, – сказала я и добавила, обращаясь к трясущейся собачке: – Уси-пуси.

      Дама мне сразу не понравилась. Хотя она была вполне миловидна. Ничего не поделаешь – она была слишком похожа на принцессу Ублиетту из Арктании, ныне Великую Хамку Столовых равнин, с которой у меня были связаны не самые лучшие воспоминания.

      Фердикрюгер суетливо подвинул нам кресла. Я заметила, что он нервничает.

      – Путешествуете, князь? – мадам де Каданс адресовалась к Гверну, игнорируя меня. – И давно вы прибыли в наши края?

      – Только вчера, сударыня. И, поскольку я не знаю города, мы воспользовались приглашением господина Фердикрюгера и остановились у него. Впрочем, ненадолго. Надеюсь, любезный хозяин сообщит нам, какие здесь есть приличные гостиницы.

      – Гостиницы,