Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона. Александр Голодный

Вздрагивая от волнения, прижалась изо всех сил. Срывающийся глубокий вздох. Подняла лицо. Крупные капли падают с ресниц выразительных глаз:

      – Как ты мог, Саша?.. Как ты мог тогда уйти?!

      Прижав к груди любимую, виновато молчу. Волнение перехватило горло, да и сказать нечего. Не в моей воле выбор миров и жизней, никто не ответит – на сколько я пришел в этот раз? И опять принес горе любящей женщине – просто проклятие какое-то.

      Обнявшись, мы так и стояли, не считая уходящих минут. Наконец Лариса еще раз глубоко вздохнула, пытаясь вернуть самообладание, немного смущенно улыбнулась:

      – Наверное, вся косметика потекла? Я совсем некрасивая стала? Ну, что ты все молчишь? Забыл? Разлюбил?

      – Ты красивая. Не забыл. И люблю.

      – Господи, какие глупости я спрашиваю…

      Нежные руки обхватили шею, потянули голову вниз, зовуще приоткрылись пухлые губки. Словно огонь прошелся вдоль позвоночника, ударив в голову хмельным вином – настолько сладок и горяч был поцелуй.

      Напряглась и выгнулась под рукой гибкая спинка. Яркие секунды полыхающих чувств и желания.

      Оторвалась. Румянец раскрасил щеки, глаза блестят, и уже точно не от слез, полную грудь волнующе колышет глубокое дыхание.

      Тянусь снова к сладким губам. С заметным нежеланием отстраняется:

      – Саша!.. Ты меня с ума сводишь… Нет…

      Иногда «нет» звучит как «да». Преодолев слабое сопротивление (да и было ли оно вообще?), целую желанную и страстную женщину снова.

      Банда воспрянувших личных эротических демонов недвусмысленно намекает – в соседней комнате вполне пристойное ложе в составе научной установки.

      Нет, ребята, мне не двадцать лет. Обойдемся без экстрима.

      Та часть мозгов, которая всегда работает рационально, согласно подсказывает – Лара не могла намного опередить своего начальника. А он прибудет точно.

      Беру себя в руки, обрываю поцелуй. Похоже, Лариса тоже изо всех сил борется с чувствами.

      Еще несколько минут мы простояли обнявшись. Она спрятала лицо у меня на груди, моя ладонь нежно гладит пышные упругие волосы.

      – Ох, Саша… Илья Юрьевич будет с минуты на минуту, а я в таком виде…

      Если женщина вспомнила о внешности, значит, с самообладанием у нее уже все в порядке. Подтверждая мысль, прекрасная дама с видимой неохотой разомкнула объятия, шагнула к зеркалу.

      – Я так и знала.

      Повернувшись, окинула приемную взглядом:

      – Я еще и сумочку в машине оставила.

      Достаю из кармана, протягиваю носовой платок. Хорошо, что чистый, и замечательно, что у нас с двойником одинаковые привычки.

      Благодарно кивнув, женщина проходит уголком ткани под глазами, совсем стирает с губ остатки помады.

      Вернувшись назад, нежно проводит краем платка и по моим губам. Заботливый и ласковый жест внезапно вызвал укол болезненного воспоминания – когда-то точно так же делала Елена.

      В электромобиле, на остановке у торгового центра.

      Тот миг, как живой, встал перед мысленным взором. Пальчики