Дельфийский оракул. Екатерина Лесина

приглашения, вошел и, прикрыв дверь, дважды повернул ключ в замке. – Ты одна?

      Саломея кивнула: одна. И хотела бы и дальше в одиночестве остаться, во всяком случае, на сегодняшний вечер. Ей надо хорошенько все обдумать.

      – Замечательно. Поговорим, – Далматов, определенно, не собирался уходить. Он развернул Саломею и подтолкнул ее в коридор, ведущий в кухню. – Чаю попьем…

      – Я не хочу.

      – Тогда кофе.

      – Уходи!

      – Потом. Позже. Ты насколько хорошо своего дружка знаешь?

      А ему какое дело? Ну конечно, Далматову любопытно. Но Саломея не обязана удовлетворять его любопытство. И вообще, пусть убирается к своей Элис-Алисе, или как ее там, мечтающей стать не то манекенщицей, не то актрисой.

      – Спокойно. Все будет если уже и не хорошо, то – интересно. Садись. Ты не обедала?

      Кажется, были на их с Аполлоном пути какие-то кафе, но есть ей тогда не хотелось.

      – И не ужинала, полагаю? Сейчас мы это исправим. Разговаривать лучше на полный желудок. Еда вообще способствует взаимопониманию.

      Далматов скинул шлепанец со стола на пол, убрал панамку, переставил на подоконник горшок с кактусом – кажется, Саломея собиралась его полить, но потом забыла. Илья вообще вел себя в ее кухне по-хозяйски.

      Аполлон никогда не позволил бы себе подобной наглости. Он очень тактичный человек.

      Мягкий.

      И – жестокий. Нельзя забывать об этом.

      Но он не нарочно! Обстоятельства так сложились.

      Далматов проинспектировал содержимое холодильника и кухонных шкафчиков, хмыкнул и поинтересовался:

      – Пиццу будешь? Будешь, – тут же ответил он за нее.

      Он заявил это раньше, чем Саломея успела ему возразить, что пицца крайне вредна для фигуры, – удивиться: ведь прежде такие вещи ее не волновали. Он заказал пиццу на дом.

      – Итак, – Далматов подвинул стул и уселся верхом, положив на его спинку руки. – Повторяю вопрос. Насколько хорошо ты знаешь этого типа?

      – Хорошо знаю. Мы… мы были вместе.

      Илья от ее признания отмахнулся:

      – Это я уже и сам понял. Я про другое. Что он за человек?

      Хороший. Добрый. Умный. Проницательный. Тонко чувствующий и…

      – Ау, дорогая! Очнись. Он – мошенник.

      – Врешь!

      – Бывает, и вру, – не стал отрицать Илья. – Но не в этом конкретном случае. Аполлон Венедиктович Кукурузин. Тридцать восемь лет…

      Разве его возраст так уж важен? Бабушка говорила, что важен, что мужчина должен быть старше женщины, конечно; но если он намного старше, то ничего не получится. А на двенадцать лет – это намного или еще не очень?

      – Он же Магистр белой магии! Целитель. За умеренную плату готов помочь людям стать любимыми, счастливыми и здоровыми.

      Аполлон? Маг? Целитель?..

      – У него даже свой центр консультационный имеется. Лучшие маги, гадалки, ворожеи примут вас – семь дней в неделю подряд. По предварительной записи.

      Далматов раскачивался на стуле, спинка его поскрипывала. Этот негромкий звук буравчиком ввинчивался