Месть девочки-призрака. Елена Усачева

Казалось, от его спокойствия вокруг становится светлее, даже блеклая лампочка в середине коридора прибавляет себе с десяток ватт.

      Вода продолжала литься уже внутри корпуса. Кто-то принимал душ. Это могли быть вожатые – дети давно лежали по своим кроватям. Конечно вожатые! Алка или Каринка. А может, и Коля пошел освежиться – вода льется в мужском душе. Или Макс.

      – А кто пошел в душ? – как можно более невинно спросила Алена.

      Матвей тоже услышал.

      – Пацаны воду не выключили. – У Матвея всегда все было просто и понятно.

      Алена выдохнула. Чего она испугалась? Сама себе напридумывала страстей. Конечно, это просто не выключили воду. Мальчишки – балбесы.

      Матвей распахнул дверь душа.

      Не закрыта! Все правильно! Надо вставить этим оболтусам. Первый отряд в душ шел последним…

      – Ну здравствуй! – глухо произнес Матвей, и вода литься перестала.

      Алена поперхнулась воздухом и, чтобы не упасть, привалилась плечом к стене.

      Глава третья

      Ничего не произошло

      Ветер свирепо рвал листву. Стонали сосны. Пыль с дорожек взлетала, как после работы старательного дворника, и носилась по воздуху. Колючие песчинки попадали в глаза. Хотелось чихнуть.

      – Дождь будет, – раздалось из темноты.

      Кабанов выпрямился, сплевывая с губ травинку.

      – Дождь – это хорошо, – нехотя отозвался он.

      Новый порыв ветра толкнул его в грудь, заставив покачнуться. Он уцепился за куст магнолии. Захрустели ветки.

      – Чего звал? – Сашка изучал добычу – ветку с цветком. Не подарить ли ее Зайцевой?

      – Хочу отправить тебя обратно в изолятор, – выступил из сумеречного подлеска Кривой.

      Юрка Кривонос терпеть не мог ни свою фамилию, ни кличек, которыми его постоянно награждали. С обидчиками он дрался, нападая без предупреждения, до того, как любитель коверкать имя догадывался, что поступил опрометчиво.

      – Был честный спор. Завтра дискотека. – Сашка безжалостно смахнул с отломанной ветки и цветок, и листья, похлопал получившимся хлыстиком по ноге, проверяя.

      – Вот завтра ты и ляжешь в изолятор. Выбирай, что тебе лучше сломать – ногу или руку?

      Кабанов еще шире растянул губы в ухмылке.

      Кривой весь вечер цеплялся к нему, подсылал своих гвардейцев, и Сашка сам назначил ему встречу – около въездных ворот, подальше от корпусов и полуночничающих взрослых. Он знал, на что шел. Только драка могла разрешить их спор. Ирка привлекала внимание многих, выбрала – его. Но это надо было еще доказать.

      За спиной у Кривого зашепталась гвардия. Чиркнула зажигалка.

      – Покурим? – добродушно предложил Кривой, делая шаг вперед и выплевывая листик, который он до этого жевал.

      – Курить – здоровью вредить. – Сашка не шевельнулся. Кривой сокращал между ними расстояние, собираясь напасть.

      – О здоровье беспокоишься?

      Юрке очень шла его фамилия. Он был сплошным нарушением законов гармонии и симметрии – улыбался криво, обнажая невероятно кривые зубы.

      – О