Зверь. Александр Верт

уже подрастает его младший брат, Эраст.

      Скоро его заберут у матери, и он окажется здесь, в опустевшем северном крыле.

***

      Эеншард смотрел на корабль, на башню и понимал, что, бросив тогда Артаса, навсегда потерял прежнее доверие.

      − Ваше высочество, − с опаской обратился к Эеншарду мальчик-слуга, тихо вошедший в комнату.

      Ребенок явно понимал, что уже надоел своему господину, что много раз настоятельно просил его не беспокоить, но ничего не мог изменить, с волнением наблюдая, как Эеншард неспешно поднимает на него глаза.

      Вместо позволительного жеста принц просто уставился на слугу, и мальчик, помедлив, все же сообщил:

      − Его Величество желает видеть вас.

      Эеншард выдохнул. Он надеялся, что это произойдет не так быстро, и король даст ему хоть небольшую передышку, прежде чем начнет очередную свою игру.

      − Иду, − коротко ответил Эеншард, возвращая корабль на место.

      Этот фрегат просто обязан был стоять у нарисованного берега близ Эшхарата.

      Третий принц решил не думать и не пытаться понять, что от него могут хотеть. Тут он еще ни разу не смог угадать, потому уже и не пытался, только, заскочив к себе, натянул на забинтованный торс рубаху без рукавов, оставляя открытым лишь повязку на раненой правой руке, быстро завязал кожаный пояс, повесил меч и направился в тронный зал. Разумеется, он не носил свой любимый двуручник во дворце. Оружие при нем сейчас было лишь символом. Хорошо заточенный короткий клинок вполне мог убить, но для Эеншарда он все равно был настоящей игрушкой, соломинкой, которой после ужина можно было поковырять в зубах. Слишком короткий. Слишком легкий. Одним словом: глупое оружие, которое он просто обязан был носить на поясе во дворце Эшхарата.

      Быстро перейдя из северного крыла в южное, мужчина шагнул в тронный зал, мгновенно по отцовской улыбке понимая, что ему приготовили что-то мерзкое. Впрочем, мерзко будет Эеншарду, а вот Шадифа и самого Дешара это наверняка позабавит.

      Подойдя на соответствующее расстояние, Эеншард замер, бегло оглядывая зал. Шадифа не было, только Эймар стоял подле отца, а  чуть в стороне стоял Оэкар Шад, улыбаясь также странно.

      Семья Шад имела немалое влияние на короля, и на наследника тоже, в конце концов, имя ему Эймар Шад Клен Дерва, потому что его мать – дочь благородного эштарского воина, а имя матери Эеншарда значения не имело, кем бы она ни была.

      − Я смотрю, ты в добром здравии, Эеншард, − заговорил Дешар, все так же улыбаясь.

      Его сухие костлявые пальцы сцепились в замок, демонстрируя древние перстни разных семей в виде трофеев, попавшие к королю.

      Глядя на сапфир, не так давно бывший гордостью Зейлена Светлого, правителя павшего Фрета, Эеншард невольно нахмурился, но, поднимая глаза, проговорил:

      − Разумеется, я в добром здравии, отец, иначе быть просто не могло.

      Дешар расхохотался.

      − Слышал? – обратился правитель к Оэкару. – Не могло!

      Оэкар только сдержанно улыбнулся, кивая, а потом искоса поглядывая на третьего принца.

      Только