Печать Магуса. Алексей Олейников

ему все, что знала о Магусе. Какая разница, что он вколол ей сыворотку правды? Предательство все равно остается предательством.

      Но и это не важно. Все погибли! Все, кроме нее! Ведь Магус своих не бросает, они обязательно пришли бы за ней. Раз не пришли… значит, никого из них нет в живых. Значит, и ей жить незачем.

      Так она думала, когда Калеб освободил ее. Да, именно Калеб. Очень странный парень, этот Калеб Линдон.

      «Я не могу вывести тебя из замка, – сказал он тогда, – потому что мы на острове. Но я выведу тебя из камеры».

      Почему он так поступил, что его ждало – ведь он нарушил планы своего хозяина, всемогущего колдуна-темника Альберта Фреймуса, – Дженни не думала. Ей было все равно. Она просто хотела в последний раз увидеть небо, вдохнуть свежий воздух и навсегда забыть обо всем.

      Дженни прыгнула. В бурлящую бездну, в ревущую пасть пенного зверя моря, почуявшего свежую кровь. Она хотела умереть. А вышло так, что она обернулась дельфином.

      Что произошло в тот краткий миг, пока она летела вниз, в ледяные воды Северного моря? Из какой глубины ее существа возник этот облик, как она сумела за несколько секунд найти его и подчинить себе? На это уходят годы, как объяснял Дьюла, и никому из зверодушцев еще не удавалось обернуться водным животным.

      Она с трудом вспоминала, что происходило в море. Черный ужас гнал ее от берегов Англии в безумии, в беспамятстве, в забытьи животного облика. Все казалось сном, и с каждым днем все больше расплывалось в нечеткости.

      «Дьюла бы объяснил, что творится с памятью, когда ты находишься во втором облике…»

      Тонкая игла пробила грудь. Дженни выпрямилась, замерла, боясь лишним движением растревожить боль в сердце.

      О чем она?!

      Нет больше Дьюлы. И Роджера. И Ласа. И Эдварда с Эвелиной. И Людвига. И даже Марко нет. Есть только она. Одна. И Альберт Фреймус со своими чудовищами…

      – Что с тобой?

      Дженни поглядела на Арвета. Слабо улыбнулась:

      – Не волнуйся. Все хорошо.

      Если бы не Арвет, она бы погибла. Там, в этой пещере… Она несколько раз приходила в себя и вновь теряла сознание – от холода, боли и страха. Будто все ужасы, от которых она бежала, настигли ее разом. В этой тьме не было спасения, не было покоя, не было тепла – только мертвящий ледяной камень и шелковый шепот воды.

      Ей казалось, что она кричала и плакала, звала во все горло, но на деле лишь слабо хрипела. Чернота затекла в горло и пропитывала легкие, как смола, тьма душила ее, и сердце Дженни билось все медленней. А потом появился синий огонек. Она потянулась к нему, кто-то поднял ее на руки, и Дженни поплыла сквозь тьму – уже не страшную тьму, согретую теплотой чужого дыхания.

      Это был Арвет.

      – Все путем, – повторила она. – Сквозняк, наверное.

      Арвет поднялся, прошел к двери и закрыл ее плотнее. Сел у окна, постукивая пальцем по стеклу.

      Дженни улыбнулась. Арвет – он чудной. Совсем другой, не такой, как ребята, которых она раньше знала. Может быть, потому что