Там, где меняют законы (сборник). Юлия Латынина

пойдет в городской бюджет. А если подоходный налог пойдет в бюджет, то Геннадий сможет выдасть деньги врачам и учителям.

      – Понятно, – сказал Денис, – вы, господин мэр, за забастовку, потому что забастовка поможет наполнить местный бюджет?

      – Это Извольский может так считать, – запротестовал мэр, – я не могу полностью разделять требования рабочих. Но когда Извольский звонит мне и требует разогнать пикетчиков, я конечно не буду этого делать, потому что я сочувствую рабочим. Они добиваются справедливых целей, но беззаконными методами.

      – Очень великодушная формулировка, – усмехнулся Черяга. – Но чем же я могу вам помочь?

      – Съездите в Ахтарск. Поговорите с Извольским. Пригрозите ему чем-нибудь, в конце концов!

      – А почему я?

      – А кто еще? Негатив? Он, наверное, с удовольствием принялся бы за разборку. Но вы, наверное, как представитель Генпрокуратуры, не хотите, чтобы мы обращались к бандиту?.

      – А милиция?

      – Лучшие представители местной милиции состоят на службе у Негатива, – ответил мэр, – худших туда не берут. Наша милиция, конечно, годится для того, чтобы собирать дань с ларечников и шмонать пьяных, но это все, для чего она годится.

      – Все, что от вас требуется, – вмешался Луханов, – это всего лишь объяснить Извольскому, что Москва в курсе его фокусов. Вы в данном случае – представитель федеральных властей.

      – Я в отпуске.

      – Вот именно. Поэтому вы как бы и представитель, и не представитель. Вы можете действовать как лицо официальное, когда нужна официальность, и как лицо неофициальное, когда она вредна. Вы очень удачная кандидатура, Денис Федорович. К тому же – ведь вы бы хотели посмотреть в глаза человеку, который приказал застрелить вашего брата?

      Денис пристально посмотрел на мэра.

      – Да, конечно, – сказал он меланхолично, – я очень хочу посмотреть в глаза человеку, по приказу которого убили моего брата.

      Глава четвертая

      Великий герцог Ахтарский

      В былые времена Ахтарск и Чернореченск ничем не отличались друг от друга: оба были ударными комсомольскими стройками, возводимыми с помощью заключенных; в обоих центральная улица называлась улицей Ленина и по обе ее стороны тянулись одинаковые панельные девятиэтажки, с торцами, украшенными кирпичной мозаикой на темы труда и мира. Дома эти были предметом зависти обитателей балков и вечным источником мучений для тех, кто в них жил.

      Даже литературная их судьба была одинаково завидной.

      Чернореченск воспел в своем двухтомном романе маститый прозаик Панфеев. Ахтарску пламенный певец революции Владимир Маяковский посвятил стихотворение про город-сад. Правда, сада в городе так и не построили: вместо сада комбинат окружали невзрачные пятиэтажки и гигантские лужи, в одной из которых, по местному преданию, затонул «БелАЗ».

      Разве что воздух в Ахтарске был заведомо хуже чернореченского и состоял из равных частей формальдегида, диоксида азота, серного газа и окиси углерода. А количество мышьяка в атмосфере