Детская встреча с мечтой. Сергей Афанасьев

проходу, и значит все было в порядке, значит так было и надо. Вдруг самолет, словно сорвавшись с цепи, резко устремился вперед, вжимая пассажиров в спинки кресел. Он разгонялся и разгонялся, трясясь гораздо сильнее, и Сережа, глядя в иллюминатор на виднеющееся крыло, все-таки снова принялся сильно бояться, что крыло сейчас треснет и отвалится. Вон оно какое тонкое на конце, и вон как оно сильно раскачивается!

      Вдруг нос самолета приподнялся, тряска мгновенно прекратилась, и земля в иллюминаторе принялась стремительно уходить вниз. Сердечко мальчика сжалось в комочек от абсолютно новых, доселе неизведанных ощущений! Замерев, он, сильно наклонившись вперед к иллюминатору (что в таком положении было совсем уж неудобно) в восторге смотрел за тем, как стремительно удаляется земля, и как все вдруг там, внизу, становится игрушечно маленьким. Его мама в это время закрыла глаза и замерла в ожидании наступления тех проблем, про которые ей рассказывали знающие люди, торопливо рассасывая леденец.

      Уши у Сережи вдруг заболели, но он заметил, что как только начинал глотать слюну, выделяемую из-за леденца, все эти ощущения тут же проходили.

      Нос самолете существенно задрался вверх и это тоже очень сильно волновало ребенка.

      И он, все также стремительно подавшись вперед и немного вверх, неотрывно смотрел в иллюминатор, вниз на землю, то и дело глотая слюну.

      Вот внизу промелькнули дома. Вот – дачные поселки, которые становились все меньше и меньше. Вот промелькнули первые мелкие облачка – совсем рядом, перед самыми глазами – что уже было чудом. Вот облаков вдруг стало больше. А вот вообще ничего не стало видно в иллюминаторе – сплошная белая пелена. А вот вдруг небо прояснилось, но внизу, под крылом самолета – сплошные облака, словно небрежно разбросанная вата. И почему-то очень сильно захотелось спрыгнуть на нее и от души побегать по этим огромным ватным горкам.

      Мир для ребенка открывался все с новой и с новой стороны.

      В дороге у них были две промежуточные посадки. Одна – в Тюмени, другая – в Минеральных водах.

      В Минеральных водах они почему-то очень долго сидели в местном аэропорту.

      Причину задержки пассажирам не объявляли, и они, в душе волнуясь от неизвестности, просто слонялись по аэропорту или сидели на свободных местах.

      И эта задержка также была внове для Сережи. Оказывается, можно не только беспрерывно лететь к намеченному месту, но также можно долго-долго сидеть в промежутке, по неизвестной причине.

      Здесь, в Минеральных водах, по Новосибирским меркам было довольно жарковато и Сережа впервые осознал, что он на самом деле перемещается в малоизвестную ему область более жаркого климата. И что эта область существует на самом деле, а не только на экранах "Клуба кинопутешествий".

      Здесь же они дождались наступления сумерек.

      От изматывающего ожидания пассажиры Новосибирского рейса порядком устали, с надеждой вслушиваясь в голос диктора, когда только раздавался шум микрофона.

      Но