Без чувств. Хроника наших дней. Михаил Бурлаков

дыма.

      Я отчетливо помню, как не имел ни малейшего представления о том, что будет дальше, чего ожидать от этой такой туманной, такой неизведанной, такой неоднозначной жизни. Я был уверен в одном: все сложно. Собственно, именно из-за такой формулировки позже у меня не срослось со второй моей девушкой – у нее, наоборот, все было слишком просто. Затем все пошло по накатанной: все, с кем бы я ни пытался вступать в отношения, меня обескураживали своими тараканами. Все девушки, о которых мало-мальски стоит упомянуть, требовали к себе крайне индивидуального подхода, у всех были свои амбиции, все планировали свою жизнь довольно четко, все думали слишком много. Феминизм, конечно, полностью дискредитировал себя в глазах думающего большинства, но, как ни странно, у меня не складывалось с девушками в первую очередь потому, что все они были крайне самодостаточными. Вот только я не был, я был проклятым идеалистом. Я всегда до неистовства желал платонических чувств и термоядерного порева. Как выяснилось, это мало сочетаемые вещи. Все девушки, с которыми я строил отношения, оказывались на поверку слишком взрослыми для меня во всех смыслах. Я уж не говорю про всяких прочих шалав, с которыми мне приходилось вполне искренне пытаться строить фальшивые отношения, в то время пока ими естественным образом жадно овладевали более циничные и пронырливые парни. Ах, эта наивная молодость! Конечно же, после двадцати пришлось повзрослеть. Просто потому, что все люди вокруг, с кем я пытался выстраивать отношения, оказывались на поверку какими-то трудными. В итоге пришлось самому стать таким, даже покруче. Но, как бы банально это ни звучало, «с волками жить – по-волчьи выть». Поэтому любовь была благополучно послана нахуй вместе с идеализмом, и потихоньку либидо завладело мной.

      Вот так эта эпоха нового цинизма и работает. Любая личность, сколь бы чистой, цельной, принципиальной и убежденной она ни была, все равно волею судеб оказывается лицом к лицу с правдой сегодняшнего дня. И вынуждена так или иначе приспосабливаться к этим реалиям, какими бы суровыми и бездуховными они ни были. Эти жернова все равно вытачивают из тебя нужного солдата этой половой борьбы, оставляя неизгладимый след, в то время как последние романтики умирают.

      Вот так я и пришел к тому, что во всем цивилизованном мире сейчас и в моей стране в частности происходит глубочайший кризис отношений между мужчиной и женщиной. Как же хуево, что я оказался тем самым человеком, которому нужно было все это понять. Как ни странно, все эти умозаключения лишь только усиливают потенцию.

      Пока все эти мысли мелькают у меня в голове, свеженький механический монстр из ближайшего автопарка, созданный по последнему слову европейского стандарта, подкатывает к остановке, блестя отскобленными окнами и тихо шурша шинами.

      Я, шатаясь, ныряю внутрь и нахожу местечко где-то в хвосте. Центральная автобусная остановка, спасая основной денежный ресурс многих неудачливых неромантиков, остается