Все цвета радуги. Книга первая «Ресторан „Панорама“». Василий Лягоскин

что две третьих границы графства это Запретный Лес. И что его исчадия готовы в любой момент ворваться в долину графства, и устроить резню. Нет, конечно, сил у самого графа хватает. И внутренняя стража, и охотники, тренированные специально против обитателей Леса.

      Но Гарций был неплохим подспорьем. И не только в деле защиты от исчадий. Он еще и в теории хорошо разбирался, и зелье умел варить – как самый настоящий Зеленый. Хотя, конечно, больше боевые составы. Ну, что хотите – Огневик, боевой искусник.

      И вызвали его в столицу как-то неожиданно. Радостный уехал – обещали ведь помочь перейти на новую ступень. А Постигающий, это… Это очень высоко. Пожалуй, с ним, с графом, сравнится. Только вот почему то не поверил Вилим в эту версию. Скорее, из этого вызова уши младшего герцога торчат, Этринского. Давнего недруга Вилима дум Гарского. С юношеских лет.

      Вилим даже прищурился, улыбнувшись – вспомнил ту, кто и сделала двух высокородных дворян непримиримыми врагами.

      – Эльжбет, – мечтательно прошептал он, – давно не вспоминал тебя.

      Девушки – низкородной, но прекрасной, как поцелуй весны, наверное, давно не было в живых. А вражда осталась. Хотя граф вернулся в родные края, приняв наследство, а младший герцог остался в столице; взлетел высоко, как только может взлететь человек, не отмеченный Искусством. Стал Главой Тихой стражи.

      – Выше ему уже не взлететь, – тяжко вздохнул дум Гарский, – хотя и этого ему хватает.

      Хватает, чтобы делать графу пакости; мелкие и крупные. Какой считать замену искусника, граф пока понять не мог. И потому злился. Хотя даже самый наихудший вариант не сильно тревожил его. Наихудший – это если Гарция взяла Тихая стража. Взяла и выпотрошила. Тот, конечно, мог рассказать много ненужного. И про парочку искусников, что прикормил не совсем законно граф (а если точнее – то совсем незаконно); и про ту часть продукции из Леса, что Вилим оставлял себе, и которую Оранжевый перерабатывал. Тут граф был в своем праве – для защиты от исчадий Запретного Леса мог оставлять четверть добытого. Только вот кто ее считал, эту четверть? Разве что сам Вилим. А Гарций этого знать не мог. Так же, как и тех людей, что переправляли сырье, и готовые снадобья по нужным адресам.

      В империи это называли контрабандой. Дум Гарский же считал, что это законная часть его наследства. Когда-то давно, лет двести назад, долина была самостоятельным королевством. И Запретный Лес входил в него. Но империя объявила его общим, имперским. И нынешнее графство от такого соседства имело лишь сомнительное удовольствие охранять другие территории от нашествия тварей Леса. Ну, и небольшую долю от его богатств.

      Да он, граф Гарский, не мог сам продать за пределы графства даже одной дабовой доски. Использовать самому – пожалуйста! Хоть очаги с печами топи. А на экспорт… Но про эту сторону жизни графа Гарция тоже ничего знать не мог. Но младший герцог мог почуять. И прислать разбираться своего человека. Только