Небо и грозы Электрет. Нинель Мягкова

что вокруг полумрак.

      Фелисия быстро вела эшемина по пустующим коридорам. Время было уже позднее, Марта и Ричард подготовили гостевые покои и отправились спать, предварительно пригрозив Элис запереть ее в кладовой, если заметят дочь подкарауливающей гостя в коридоре. Бедняжке пришлось смириться и остаться в комнате.

      Они прошли мимо кухни, и Тереган удивился про себя – неужели дети такой доброй и милой леди спят так далеко от неё? Он знал, что высокородные господа обычно предпочитают спальни на втором этаже, или выше, хотя теоретически ближе к земле, а еще лучше в подземелье, было безопаснее.

      Еще один признак того, что он никогда не поймёт людей.

      Девушка открыла двери мастерской, набрав кнопками на панели справа пятизначный код.

      Помещение обезопасил еще прадед – у него было трое детей, все сплошь сорванцы и хулиганы, любившие пробираться в интересные места и там играть. А что может быть интереснее папиной работы!

      Прабабушка Гортензия быстро поняла, что одним переселением супруга в отдельное крыло детей не обезопасить, и потребовала поставить надежные двери. Прадед постарался. Саму мастерскую перестраивали не раз, но двери стояли на месте, как вкопанные. Ее отец их немного доработал, добавив кружевную мелкую резьбу по углам, но основу трогать не стал.

      Створки распахнулись, явив Терегану царство металла, дерева и пластика. Пол был усеян обрывками проводов, незаконченными мелкими деталями и обрывками бумаги с зарисовками и чертежами. Убираться Фелисия не любила, называя бардак в мастерской творческим порядком. Зато она с закрытыми глазами знала, где что лежит.

      Марта пыталась привести пристройку в божеский вид.

      Один раз.

      После грандиозного скандала, устроенного хозяйкой усадьбы, которая битый час не могла найти какую-то особую отвертку, бедная женщина зареклась переступать порог мастерской. Так что уборка в пристройке проводилась исключительно самой Фелисией. Чаще всего, когда она теряла какой-нибудь рисунок или деталь, и переворачивала мастерскую вверх дном, а потом, раз уж начала, раскладывала все в подобие порядка.

      Которое уже на следующий день снова превращалось в бардак.

      – Вот, моя прелесть! – гордо заявила Фелисия, ласково поглаживая полированный бок странного сооружения в ее рост.

      Тереган довольно быстро оправился от первичного шока – странное стеклянное сооружение вместо младенца, ну и что. С этой женщиной он уже постепенно привыкал ожидать неожиданностей. Подошёл поближе, разглядывая непонятный механизм.

      Больше всего он напоминал мельничное колесо, скрещённое с беседкой.

      Прозрачная объёмная рамка с деревянными спицами, причём не круглая, а будто состоящая из множества углов, была накрыта плотной тканью, туго натянутой между осями. Конструкция передвигалась за счёт четырех толстых резиновых колес. Внутри располагалось подобие скамейки, обтянутое кожей, перед которой возвышался округлый руль.

      Вокруг