Начало. Алексей Калугин

наступившей после этого тишине было слышно только, как потрескивают угли в жаровне. Камохин, опустив голову, делал вид, что внимательно изучает застежку на своем левом унте.

      – Почему вы не отвечаете? – спросила Светлана.

      Голос ее звучал все так же негромко, спокойно и ровно. Как будто она была уверена, что молчанию Камохина есть какое-то очень простое, безболезненное объяснение.

      – Мы уйдем утром, – сказал, не глядя на женщину, Камохин. – Но вы с нами не пойдете. Вы останетесь здесь. Проблема в том, что у нас сломался вертолет, и нам придется пешком выбираться из зоны.

      – Мы пойдем вместе с вами…

      – Нет. Вы останетесь. Как только мы выберемся из зоны, мы отправим за вами спасательный отряд. Вам нужно всего лишь подождать. Совсем немного. Сутки. Максимум – двое. У вас здесь есть все необходимое – еда, вода, топливо…

      – Вы не знаете, что это такое – сидеть и ждать неизвестно чего?

      – Я прекрасно вас понимаю…

      – Нет. Я сама себя не понимаю. Порой мне кажется, что я сошла с ума. И все, что происходит вокруг, это только мой бред… Может быть, и вас на самом деле не существует? Так чего же нам тогда ждать?

      – Мы существуем. И мы непременно пришлем за вами спасателей. Поверьте мне, Светлана, это правильное решение.

      – Мы не можем оставить их здесь! – решительно заявил Осипов. – Что, если температура упадет еще ниже?

      – С чего бы ей вдруг упасть?

      – Не знаю. Это аномалия. Здесь может случиться все, что угодно. То, что эти люди до сих пор живы, уже чудо. Но мы не можем постоянно полагаться на чудеса.

      – Док-Вик, я принял решение. Не стоит пытаться меня переубедить.

      – Мы договаривались, что будем принимать решения вместе, – напомнил Орсон.

      – Не в ситуации, когда речь идет о жизни и смерти. Орсон улыбнулся с победным видом.

      – Так, значит, ты признаешь, что опасность существует?

      – Опасность существует всегда и везде. Ты можешь спокойно идти по улице, как вдруг тебе на голову упадет вывалившийся из самолета унитаз.

      – Речь сейчас не об унитазах…

      – Так, товарищи ученые, хотите поговорить – давайте выйдем.

      Сказав это, Камохин первым поднялся и, отведя в сторону портьеру, вышел в торговый зал.

      По сравнению с отгороженным углом здесь было заметно холоднее. Зато дышалось здесь легче. Камохин включил фонарик и провел лучиком по полкам стеллажа, заполненного бытовой химией.

      Следом за ним из шатра вышли Орсон и Осипов. Брейгель остался с женщиной и детьми. У фламандца, видимо, не было вопросов, ответы на которые он хотел бы получить немедленно.

      – Так, говорим тихо, спокойно, без эмоций. – Камохин положил включенный фонарик на прилавок так, чтобы он освещал всех присутствующих, но при этом не слепил глаза. – Не нужно понапрасну беспокоить хозяев. Им и без того несладко пришлось.

      – Вот именно, – кивнул многозначительно Орсон. – Посмотри сам, Игорь, женщина на пределе. А дети вообще