закинув голову, видимо, подражая манере Пушкина). А если тятенька не случится дома, всегда прибавит: «Скажи, красавица, чтоб беспременно ко мне наведался, мне кой о чем потолковать с ним надо!» И очень они любили с моим тятенькой толковать; хотя он был совсем простой человек, но ум имел сметливый и крестьянскую жизнь, и всякие крестьянские пословицы, и приговоры весьма примечательно знал. Только вот насчет божественного они с тятенькой не всегда сходились, и много споров у них через это выходило. Другой раз тятенька вернется из Михайловского туча тучей, шапку швырнет: «Разругался я, – говорит, – сегодня с михайловским барином вот до чего, – ушел, даже не попрощавшись… Книгу он мне какую-то богопротивную все совал, – так и не взял, осердился!» А глядишь, двух суток не прошло, Пушкин сам катит на Воронович, в окошко плеткой стучит. «Дома поп? – спрашивает. – Скажи, – говорит, – я мириться приехал». Простодушный был барин, отходчивый
... Как был одет? Обыкновенно как, – по-настоящему, по-барскому: брюки в одну полосу, завсегда во фраке, и ногти большущие-пребольшущие!.. А и потешник же был покойник. Иной раз вдруг возьмет по-крестьянскому переоденется и в село на ярмарку отправится. Мужик мужиком, в армяке с круглым воротом, красный шелковый кушак у пояса… И как где много серого народу собравшись – он тут как тут… А они знай по-своему козыряют, всякие шутки промежду себя пропускают. Вот чудил покойник, вот чудил! Раз увязался со мной в рощу по грибы… Пойдем, говорит, грибы собирать, красавица, – у меня, говорит, острый глаз на всякий гриб!.. Наберешь грибов, болтая с таким краснобаем! Какие уж там грибы – все больше шутки шутил… Кузов-то вовсе пустой принесть пришлось… Никогда он не был красивый. Так, здоровый был на вид, полный, а только такой обрюзгший. А как в последний раз в Михайловское приезжал, что-то уж больно вдруг постарел, видно, не сладко ему жилось в Петербурге.
А. Л. Скоропостижная по записи И. Л. Щеглова. – И. Л. Щеглов. Новое о Пушкине, с. 58–62.
Помню его: приезжал на красивой высокой лошади и был он во фраке с хвостом и под шеей широкий белый галстух-платок. Когда папеньку заставал, сиживал у него, но ничего не ел и не пил у нас. Папеньку тащил к себе закусывать и чай пить. – Чаще всего я видела его даже и в лесу – все во фраке с хвостом да в широком белом галстухе. А как на ярмарку отправлялся, то просто в рубахе, а то видела, – в шинели серонемецкого сукна, с бархатным воротником, и подпоясан был широким красным поясом, а концы длинные сзади заткнуты.
А. Л. Скоропостижная, по записи А. Н. Мошина. – А. Н. Мошин. Новое об 11 великих писателях, с. 22–24.
В 1825 году (в перв. полов, сен.) князь А. Мих. (Горчаков, лицейский товарищ Пушкина, будущий канцлер) возвратился в Россию из Спа, где лечился. Он посетил своего дядю, Пещурова, который жил в своей вотчине, Псковской губ., в селе Лямонове. Пещуров принимал большое участие в судьбе Пушкина, жившего в изгнании в деревне. По приезде его из Одессы к поэту был приставлен полицейский чиновник с специальною обязанностью наблюдать, чтобы Пушкин ничего не писал предосудительного. Понятно,
