Любовь и прочие неприятности. Елена Архипова

по-твоему, "немножко раненый"? – Артём показал на свои ноги, а потом на своё разноцветное лицо

      – Хорошо, не немножко. Но ты жив! Лежишь тут из себя несчастного изображаешь. Посмотри на свою мать! Да она за одну эту ночь постарела. Выгнал он её видите ли! Не стыдно тебе, нет? Ну избили, ну машину угнали. Ну так не на Жигулях же ездил, значит, найдут твою машину, если уже не нашли. Забыл, что в современных машинах чипы есть? Раны заживут, шрамы останутся. Так шрамы украшают мужчину. Или ты не мужчина? Делов то? Лежи себе, выздоравливай! Работу, то ты наверное не потеряешь из-за того, что оказался не в то время и не в том месте, в отличие от меня, – закончила я свою пламенную речь.

      В палате наступила гробовая тишина. Я выдохнула.

      – Всё сказала?

      – Да!

      Он усмехнулся и откинулся на подушку.

      – Ладно, извини, я не хотела тебя обидеть. Просто у меня тут за эти дни столько всего случилось. Выздоравливай! – и я пошла к двери.

      И именно в этот момент дверь распахнулась, впуская медсестру с капельницей. Медсестричка была молоденькая и вся фигуристая из себя, в облегающем халатике. Жребий что ли выиграла среди коллег на предмет кому этого почти принца охмурять? Медсестричка впорхнула, а дверь ребром точнёхонько так впечаталась в мой лоб.

      – Да что ж за день то сегодня такой!

      Слёзы сами полились из глаз и я выбежала из палаты. Бегом рванула в туалет, не рыдать же мне было здесь в палате. На лбу наливалась огромная такая шишка. И ведь пяти минут не прошло, а шишка уже начинала наливаться синим.

      – Ой, мама дорогая, это ж какие фонари то под глазами у меня теперь будут!

      Волю слезам я дала уже дома. Голова вместе с шишкой болела, нос и веки от слёз распухли, под глазами наливались синяки.

      Аська приехала через полчаса после моего звонка с всхлипыванием и сморканием.

      – Привет, подруга, я ни фига не поняла по телефону! Но я здесь, так что давай всё по-порядку! Ох ни хрена ж себе!! – вырвалось у Аськи, когда она вошла в комнату и я повернулась к ней лицом.

      – Слушай, похоже, придётся тебе, подруга, больничный на работе брать. Как ты с таким лицом то? Красоту, конечно, ни чем не испортишь, говорят. Но, похоже, подруга, ты нашла этому утверждению опровержение.

      – Не придётся. Нет у меня теперь работы! – и я рассказала Аське всё с самого начала.

      – Здрастье, пожалуйста!! Как это нет? А этот заказ от Степана? Я так понимаю, что он и так конкретно к тебе пришёл, так что ему должно быть всё равно на себя ты работаешь или на Сан Саныча.

      – Ну, должно, конечно, – протянула я – но я всё равно ему сообщу, что я теперь сама от себя. Уж больно серьёзный мужик. Видела бы ты цвет тех пятен на лице Сан Саныча и его Оленьки!

      – Слушай, а кто он такой то?

      – Да я без понятия! Ой, так он же мне визитку свою дал, уж на ней то должно быть указано, так ведь?

      Визитка была сделана на очень дорогой бумаге. И теснение и позолота на срезах и буквах его имени и фамилии, вот просто всё кричало о его благосостоянии. Но, всё было в рамках допустимого, ничего лишнего. Если бы не одно НО!

      – Тась,