Ворожея. Сергей Лыткин

июль

      Ни дождинки на землю, изнывшую зноем.

      И безвольно висит за окном белый тюль,

      Нагоняя печаль безысходным покоем.

9

      Жёлтый лист, словно

      солнечный зайчик, упавший с ладони.

      Безысходен мой путь,

      хоть дорога совсем коротка.

      У полуночных звёзд блеск

      давно отпылавших агоний,

      В моём сердце по ним,

      как по милому взгляду тоска.

      Это осень метнула в меня

      невозможную участь,

      Несравнимую с той,

      что терпели иные века.

      Разве можно так жить,

      терзаясь по лучшей,

      По единственной женщине,

      подскажите, хоть вы, облака?

      Но молчат облака,

      оставляя надежду на Бога,

      Ведь иной не найти

      и пора бы уж это понять.

      Наказанье любое приму,

      как бы ни было строго,

      Лишь любовь не пытайся отнять.

10

      Я уходил во мглу смертельных холодов,

      Теряя речь и слух, и взгляд мой был неясен,

      И различал лишь блеск далёких облаков,

      Да Божий лик. О, как он был прекрасен…

      Уже душа глядела сверху вниз

      На бренное, беспомощное тело,

      И разум отрицал бессмертье, как каприз,

      Но как-то бестолково, неумело.

      И жизнь не уходила. Не пора

      Ещё. Судьба как недоношенное чадо

      Ждала свой срок. Он наступил вчера.

      И я вернулся, чтоб просить пощады.

      И Божий лик, глядевший на меня,

      Благословил на это возвращенье,

      И слёзы высушил, и подарил прозренье,

      И указал мне путь – искать тебя.

11

      У луны лицо мадонны,

      У мадонны лунный лик.

      Неужели я влюблённый,

      Ворожея, в этот миг?

      И в смятении священном

      Я беспомощен и нем,

      На пороге вдохновенья

      От избытка вечных тем.

      Ворожея, в самом деле,

      Что сказать тебе, о чём?

      Ты богиня или фея,

      Или обе ни при чём?

      Прочь сомненья, обветшали,

      Им сегодня не пора.

      Мне бы знать твои печали,

      И не только до утра…

      Ворожея, в наказанье

      Мне и взгляд, и дар волшбы,

      Из старинного преданья,

      Где нельзя без ворожбы.

      У луны лицо мадонны,

      У мадонны лунный лик.

      Я, конечно же, влюблённый,

      Ворожея, в этот миг.

12

      Я помню нежность

      моих берёз,

      простите дерзость,

      простите злость.

      Как ты устало

      глядишь туда,

      где бродит старость,

      а с ней беда.

      И возглас страха,

      узнав в себе,

      семь пядей праха

      желаешь мне.

13

      Окрасились дали —

      багрянец и ложь.

      На шумном вокзале

      себя не найдёшь.

      Отбил телеграмму:

      прощай не грусти.

      Немного подумав,

      добавил: