Джоконда улыбается ворам. Евгений Сухов

висела картина великого мастера и где теперь с пустого места на вошедших в немом укоре взирали четыре острых колышка.

      – Значит, именно здесь она висела? – ткнул комиссар дымящейся трубкой на свободное место между двумя картинами.

      – Именно так, господин комиссар.

      Невесело хмыкнув, Марк Лепен произнес:

      – Кажется, я разгадал знаменитую улыбку «Моны Лизы», она прекрасно была осведомлена о том, какая начнется свистопляска, когда ее украдут. – После чего подошел к стене и для чего-то внимательно принялся изучать колышки. Поскреб пальцем по стене и невесело протянул, как если бы озвучивал приговор: – Да-а…

      – Так что вы скажете, господин комиссар?

      – Кажется, в этом зале Наполеон венчался с Марией-Луизой? – проявил Марк Лепен эрудицию.

      – Именно так, господин комиссар, – охотно откликнулся хранитель музея. – Это было в апреле 1810 года, чуть более ста лет назад. Император как раз стоял вот на этом месте…

      – Я вас вот о чем хочу спросить, – перебил его вдруг комиссар. – А сколько людей присматривают за экспонатами?

      Хранитель смутился.

      – В нашем распоряжении тысяча двести вахтеров и смотрителей, и все они наблюдают за экспонатами. У вас может сложиться ложное впечатление, но прежде в нашем музее никогда…

      – А кто же присматривает за экспонатами ночью, когда вахтеры и смотрители расходятся по домам?

      – Господин комиссар… – вступил в разговор Морис.

      – Кто вы? – повернулся Марк Лепен к говорившему.

      – Я начальник охраны Пьер Морис. У нас никогда прежде подобного не случалось, в том числе и ночью. Все наши люди проверены и ревностно несут свою службу.

      – Вот как! И каким же образом они ее несут?

      Разговор с префектом полиции давался нелегко. Отерев рукавом проступившую на лбу испарину, начальник охраны понуро продолжал:

      – Каждые два часа вооруженная охрана совершает обход дворца. На лестницах и в коридорах мы установили специальные посты, связанные между собой телефонами. Так что в случае возникших осложнений у них всегда имеется возможность связаться друг с другом. Кроме того…

      – Меня вот что интересует. – Пьер Морис нахмурился. Похоже, что комиссар полиции не обладает чувством такта. Марк Лепен предпочитал не замечать неудовольствия начальника охраны, продолжал: – Народу в Лувр приходит чрезвычайно много. За всеми не уследишь. Здесь возникает постоянная сутолока. Посетители толпами передвигаются от одной картины к другой, а кроме того, здесь всегда много иностранцев, которые пытаются доказать свое мастерство всему миру, копируя известные полотна. Так что я вполне представляю здешнюю обстановку. По существу, в Лувре царит самый настоящий хаос, он напоминает проходной двор!

      – Возможно, это было при прежнем руководстве, но не сейчас, – возразил Пьер Морис. – Мы подбираем в штат музея очень ответственных людей, затем в самом музее они проходят специальную подготовку. Так что вынести что-то из музея не представляется возможным.

      – А