Название | Книжка‑подушка |
---|---|
Автор произведения | Александр Тимофеевский |
Жанр | Публицистика: прочее |
Серия | |
Издательство | Публицистика: прочее |
Год выпуска | 2017 |
isbn | 978-5-905669-29-3 |
Вот величайшая «Пьета» Аннибале Карраччи из неаполитанского Каподимонте. На сегодняшний невежественный взгляд, она исполнена ложного пафоса и академической мертвечины. Но это и есть язык культуры – очень сложный, очень изощренный, очень витиеватый, предельно современный. Его надо донести, его надо объяснить, его надо сберечь – вот задача. А все остальное – Карл Маркс, интересы рабочих, мир капитала, наш ему ответ и т. д., и т. п. – пусть идут лесом. Под прессом, со стрессом или с прогрессом, не мое дело.
Пусек будут судить за «унижение вековых устоев». Это не призыв хоругвеносцев и не метафора их публициста. Это один из пунктов обвинительного заключения, пошедшего в суд. Тут беда уже не в том, что такого преступления нет в УК, что Россия – светское государство и т. д., и пр. Хуже всего, что такое преступление нельзя даже представить. Метафора не визуализируется. Вековые устои на то и вековые, что их поди унизь. Дед бил-бил, не разбил, бабка била-била, не разбила, много столетий кряду, устои высились, величавые и незыблемые; пуськи пробежали, хвостиком махнули, устои враз унизились.
Если суд согласится с таким обвинением, то делать нечего. Придется надевать майку «Я тоже унизил вековые устои». Право на здравый смысл отнимают последним.
Пожилые курицы, засевшие в Государственной Думе, восстали против курицы освежеванной, укрытой в лоне. Кудахчут про пошатнувшиеся устои как угрозу российской государственности. А у самих сквозь пергидрольные перья просвечивает чернозем. Битвы за нравственность, которые ведут дамы после пятидесяти, исполнены отчаяния: Эрос ушел, наступает Танатос, и месть за это человечеству должна быть страшна. Больше всего тут неверия, животной убежденности, что жизнь кончается здесь, а значит, гори все огнем, если я в морщинах. Так Нерон любовался пожаром Рима и молодел в отсветах пламени. Дамы, держите себя в руках. Дуб – дерево. Роза – цветок. Олень – животное. Воробей – птица. Россия – наше отечество. Смерть неизбежна.
В русской литературе я не могу вспомнить ни одной старухи, которая бы боролась за нравственность. Мерзких ханжей, разумеется, полно, но положительные – всегда свободолюбивы:
Когда я буду бабушкой
Седой каргою с трубкою! —
И внучка, в полночь крадучись
Шепнет, взметнувши юбками:
«Кого, скажите, бабушка,
Мне взять из семерых?» —
Я опрокину лавочку,
Я закружусь, как вихрь.
Мать: «Ни стыда, ни совести!
И в гроб пойдет пляша!»
А я-то: «На здоровьице!
Знать, в бабушку пошла!»
Марина Ивановна тут вполне традиционна. Организовать, что ли, бесплатный ликбез для депутатов, чтоб они знали, какие традиции защищают.
Когда дискуссия