Хризалида. Стихотворения. Варвара Малахиева-Мирович

ясна в покое величавом,

      Как луна над вьюгою степей,

      Ты, чей свет – безумия отрава,

      Ты, любовь, владычица скорбей.

      И, когда развеяв все надежды,

      Сердце в белом саване умрет,

      Ты одна мои закроешь вежды,

      Улыбаясь с высоты высот.

      1914

      Москва

      «Птицей залетной из края чужого…»

      Птицей залетной из края чужого[50]

      Лечу я в твоей стране.

      Ты зовешь меня в храм. Но храма земного

      Не нужно мне.

      Медно-багряные тучи заката

      Осенили мой путь багряным крылом.

      Помяни усопшего брата

      Во храме твоем.

      1914

      Тула

      «Разве сердце наше знает…»

      Разве сердце наше знает,

      Что находит, что теряет,

      Где его Голгофский путь?

      Кто его иссушит страстью,

      Кто оденет царской властью,

      Кто велит ему уснуть?

      Нет написанных заветов,

      Нет обещанных ответов,

      Безглагольна неба твердь.

      Мера жизни – лишь терпенье,

      Мера смерти – воскресенье,

      Сердца мера – только смерть.

      1915

      Москва

      «Зачем говорить об уродстве жизни…»

      Зачем говорить об уродстве жизни,

      Когда мы и сами уроды?

      Не братья ль нам гады, и черви, и слизни,

      Не наша ль стихия – стоячие воды?

      Так мало значат наши взлеты,

      Бессильные взмахи бумажных крыл

      Над черной зыбью и рябью болота,

      Где спит непробудный творения ил!

      Так мало значат наши дерзания,

      И все обеты, и все слова,

      Пока не угаснет в душе алкание

      Того, чем болотная слизь жива.

      1915

      Москва

      «Лестница моя шатается…»

      Лестница моя шатается.

      Один конец в небесах,

      Другой конец упирается

      В земную глину и прах.

      Земля под ней зыбучая

      Скользит и дрожит,

      А вверху за тучею

      Божий гром гремит.

      Ангелы мои хранители,

      Святые стрелы огня!

      Не достойна я вашей обители,

      Покиньте меня.

      1915

      Москва

      «О, как мне странно, что я живу…»

      О, как мне странно, что я живу[51],

      Что эти стены – мое жилье,

      И всё, что есть – всё наяву,

      И жизнь, и ты, и сердце мое.

      О, как мне чужд докучливый стук

      Его биений глухонемых,

      Его слепых горячих мук.

      О, как мой мир внемирно тих.

      И нету слов, чтоб рассказать

      О том, где я и что со мной,

      И смерть ли это иль благодать,

      Иль сон о жизни прожитой.

      [1915]

      Москва, Заглухино

      «Я знаю ужас низвержения…»

      Я знаю ужас низвержения[52]

      С недосягаемых высот.

      Я знаю рабское

50

«Птицей залетной из края чужого…». В дневнике 19 февраля 1948 г. это стихотворение записано по памяти с изменением в конце 6-й строки: «прощальным лучом» и пояснением: «оно посвящалось другу-спутнику моему Михаилу [Шику. – Т.Н.] – в один из периодов 12-летнего сопутничества нашего, когда, как ни пленял храм, который мы внутренно пытались воздвигнуть, как дело и как цель нашей жизни, я больше всего начинала чувствовать себя “залетной птицей” – вообще на этом свете».

51

«О, как мне странно, что я живу…». В списке Бессарабовой, по-видимому, описка: 1913. Датируется по окружающим это стихотворение текстам 1915 г. Заглухино (Верхнее Заглухино) – деревня в Тульской области.

52

«Я знаю ужас низвержения…». Это и последующее стихотворения под номерами V, VIII входят в один цикл, не имеющий названия, посвященный Михаилу Ивановичу Лаврову (1877–1915), погибшему при катастрофе самолета «Илья Муромец», сбитого зенитной батареей во время Первой мировой войны.