Космолёт за горизонт. Шурочка Матвеева

привыкли не обращать внимания на условности.

      – Где тебя носит? – звонкий Катькин голос уже раздался из глубины дома.

      – Нигде, – пожала плечами Кира, разуваясь и проходя в большую уютную кухню. – Из космодрома сразу сюда.

      – Ой ли, – Катька шагнула из-за кухонного островка и крепко обняла Киру перепачканными в муке руками. – Небось тащилась, как сонная муха, залипая у каждого поворота. Тут лететь-то всего пять минут, а ты…

      Насчёт пяти минут подруга немножко так преувеличивала. Раза в три примерно.

      – А давай лучше чаю, потом в душ, а потом обсудим наши планы, – отмахнулась Кира, нахально усаживаясь в кресло у окна.

      – Да какие планы! Так, пикничок в приятной компании…

      – На Скеррихе? Не далековато ли для пикничка?

      Катька неопределённо пожала плечами. Чего-то она не договаривала, это было ясно.

      – Да это не я придумала. Это всё Корнилов. Привязался, как репей к собачьему хвосту. Хочу, мол, днюху в девственных горах Анчальи. Мечта детства, всё такое. И без меня никак не обойтись. Сказал, если не прилечу, сам за мной явится и привезёт в грузовом отсеке.

      Произносилась эта тирада как бы шутя, но Катька слишком нервничала и отводила глаза. Как будто за всем этим скрывалось куда больше, чем она хотел сказать. И вообще, Катька выглядела как-то необычно. Сразу не разглядишь, но что-то изменилось.

      – Кто этот Корнилов? Я его знаю?

      Катька опять как-то неопределенно отмахнулась. Сделала вид, будто отвлеклась на свои кулинарные подвиги.

      – А, если не знаю, зачем вам там я? ты же знаешь, я не умею с незнакомыми людьми. Я унылое говно.

      – А тебе трудно составить мне компанию? Всё равно сидишь, мхом порастаешь. А так… Ты развеешься и развлечёшься. Я не буду одной бабой среди выпендривающихся друг перед другом павлинов.

      – Что? – Кира давно привыкла к неожиданным идеям подруги, но в этот раз Катька превзошла саму себя.

      – А что тебе не нравится? Билеты я оплатила? Оплатила. До Скерриха тоже довезу. С комфортом. И будут горы, лес, посиделки у костра – всё, как ты любишь. Можешь с Корниловым не разговаривать, он даже не заметит. Будешь моей группой поддержки. На всякий случай.

      Вот.

      Вот оно.

      – На какой ещё случай? Что ты затеяла?

      Катька рассмеялась.

      – Ничего такого, о чём бы я не могла рассказать своей маме!

      Кира криво усмехнулась. Маму подруга строила на раз-два и заставляла ходить по струнке. Поэтому смело могла ей рассказывать всё, что угодно, даже самое сомнительное.

      – А ты как бабка на лавочке, – фыркнула Катька, наконец отмывшись от муки и специй и выставляя на стол перед гостьей ведёрные кружки в крупный белый горох. – Сплетен тебе подавай, да попикантнее. А не будет остренького, сама напридумываешь, к любому поводу прицепившись.

      Опровергать настолько грубую клевету Кира не стала. Взяла двумя руками кружку, придвинула поближе.

      Катька села