Случайная вакансия. Джоан Кэтлин Роулинг

медиков; и спазматические толчки, и тёмные окна, и весь этот ужас.

      – Бог ты мой, – в третий раз протянул Говард, не отвечая на приглушённые расспросы Ширли: его вниманием полностью завладел Майлз. – Рухнул замертво прямо на стоянке?

      – Да-да, – подтвердил Майлз. – Я как увидел, сразу понял: ему конец.

      Это была его первая ложь, и он отвёл взгляд от жены. Она прекрасно помнила, как он своей ручищей покровительственно обхватил вздрагивающие плечи Мэри: «Его поставят на ноги… поставят на ноги…»

      «Но в конце-то концов, – думала Саманта, оправдывая мужа, – кто мог знать, как оно обернётся, если медики тут же нацепили маски и забегали со шприцами?» Похоже, они надеялись его спасти – не понимали, что это без толку, пока в больнице к Мэри не подошла молоденькая докторша. У Саманты перед глазами до сих пор с ужасающей чёткостью стояла эта картина: и беззащитное, застывшее лицо Мэри, и вид этой гладко причёсанной, очкастенькой девушки в белом халате, собранной и немного настороженной… В сериалах такое показывают что ни день, но когда взаправду…

      – Ровным счётом ничего, – продолжал Майлз. – Гэвин ещё в четверг играл с ним в сквош.

      – И ничто не предвещало?

      – Абсолютно. Он Гэвина разгромил.

      – Бог ты мой. Значит, судьба такая, верно? Значит, судьба такая. Погоди, тут мама что-то сказать хочет.

      В динамиках стукнуло и звякнуло, а затем послышался вкрадчивый голос Ширли.

      – Какое ужасное потрясение, Майлз, – сказала она. – Как вы это выдержали?

      Саманта неловко глотнула кофе; тёмные струйки потекли от уголков рта к подбородку, и она утёрла лицо и грудь рукавом. Майлз всегда разговаривал с матерью по-особому: глубоким и властным голосом, непреклонно, напористо и деловито. Иногда, особенно в подпитии, Саманта передразнивала беседы Майлза и Ширли. «Ни о чём не тревожься, мамочка. У тебя есть Майлз. Твой стойкий оловянный солдатик». – «Солнышко, ты у меня просто чудо: большой, храбрый, умный». Бывало, Саманта разыгрывала эту сценку в гостях; Майлз злился и ощетинивался, но для виду похохатывал. А в прошлый раз у них на обратном пути прямо в машине вышел скандал.

      – Неужели вы ехали с ней до самой больницы? – спрашивала Ширли на всю кухню.

      Нет, мысленно отбрила Саманта, на полпути заскучали и вылезли.

      – Это самое малое, что мы могли сделать. К сожалению, остальное было не в нашей власти.

      Тут Саманта не выдержала и пошла к тостеру.

      – Не сомневаюсь, что Мэри вам очень благодарна, – сказала Ширли.

      Громыхнув крышкой хлебницы, Саманта сунула четыре белых ломтика в решётчатые щели тостера. Голос Майлза сделался более естественным.

      – В общем, когда врачи сказали… констатировали смерть, Мэри попросила вызвать Колина и Тессу Уолл. Сэм тут же им позвонила, мы дождались их приезда и только тогда вернулись домой.

      – Ей очень повезло, что вы оказались рядом, – заключила Ширли. – Сейчас ещё папа хочет что-то сказать, Майлз, передаю трубочку. Мы с тобой позже поболтаем.

      – Мы