История Жиль Бласа из Сантильяны. Ален Рене Лесаж

героинях. Это мог бы себе позволить разве актер Принцева театра, да и то многим из них приходится искать утешения в городе. К счастью для них, Мадрид – отличное место: там зачастую попадаются такие особы, которые ни в чем не уступят театральным принцессам.

      – Неужели вам никогда не приходило в голову поступить в эту труппу? – спросил мой спутник. – Разве для этого требуется какой-нибудь невероятный талант?

      – Да вы смеетесь надо мной, что ли, с вашим невероятным талантом? – возразил Мелькиор. – Всех актеров – двадцать человек. Порасспросите-ка публику и услышите, как она их честит. Доброй половине этих господ следовало бы ходить по-прежнему с котомкой за плечами. А между тем нелегко попасть в эту труппу. Чтоб заменить талант, нужны либо деньги, либо могущественные друзья. Мне ли этого не знать, когда я только что дебютировал в Мадриде, где меня ошикали и освистали вовсю, вместо того чтоб наградить бурными аплодисментами? Я ли не надрывался, я ли не вопил несуразным голосом и не преступал сотни раз пределов природы? А разве, декламируя, я не поднес кулака к подбородку принцессы? Словом, я играл в духе великих актеров Кастилии, а между тем публика, которая весьма одобряет эту манеру, порицала ее при моем выступлении. Вот что значит предвзятость. Таким образом, не понравившись зрителям своей игрой и не имея денег, чтоб попасть в труппу в пику тем, кто меня освистал, я возвращаюсь в Самору. Иду к жене и товарищам, дела которых далеко не блестящи. Не пришлось бы нам только просить подаяния, дабы было на что перебраться в другой город, как не раз уже с нами случалось.

      После этих слов наш театральный принц встал и поднял с земли торбу и шпагу; затем, расставаясь с нами, он торжественно произнес:

      …Прощайте, господа!

      Пусть милости свои вам боги шлют всегда.

      – Да ниспошлют они вам, – отвечал в том же тоне Диего, – чтобы, придя в Самору, вы застали свою супругу переменившейся и выгодно пристроенной.

      Не успел сеньор Сапата повернуться к нам спиной, как он принялся жестикулировать и декламировать на ходу. Тотчас же я и брадобрей засвистали ему вслед, чтоб напомнить о неудачном дебюте. Эти звуки достигли его слуха, и ему показалось, что он все еще слышит мадридских свистунов. Оглянувшись и видя, что мы забавляемся на его счет, он не только не оскорбился этой проделкой, но принял ее весьма добродушно и продолжал свой путь, хохоча во всю глотку. Что касается нас, то, натешившись досыта, мы вернулись на большую дорогу и пошли по направлению к Ольмедо.

      Глава IХ

      В каком положении застал Диего свою родню и после каких увеселений он и Жиль Блас расстались друг с другом

      В этот день мы заночевали между Мойадос и Вальпуэстой, в маленькой деревушке, название коей я запамятовал, а на следующее утро около одиннадцати прибыли в ольмедскую равнину.

      – Сеньор Жиль Блас, – сказал мой спутник, – вот то место, где я родился. Не могу смотреть на него без умиления, ибо каждому человеку свойственно любить свою родину.

      – Мне кажется, сеньор Диего, – отвечал я