Инженер. Часть 4. Угол. Евгений Южин

знаю, сколько я так просидел. Сковорода перестала дымить, с того места, где я устроился, было видно лишь жаркое колышущееся марево над серединой двора. Пора было встать и заняться делом – попытаться для начала выяснить, что здесь произошло. Одно страшное, непоправимое чувство медленно овладевало мною – я только что потерял свою скелле.

      5

      Яхта Сама готовилась к выходу. Владелец в нетерпении вышагивал по палубе, поглядывая на высокий склон, за которым пряталось его имение. Надо было торопиться – если верны его предположения, то любая минута может стоить дорого. Матросы старались лишний раз не пересекаться с хмурым хозяином – он всегда был справедлив и с уважением относился к команде, но люди его боялись. Поговаривали, что к нему с опаской относился даже нынешний монарх – кстати, рекордсмен на троне, пересидевший двенадцать предшественников.

      Подходящая бухта для небольшого флота Уров пряталась в коротком ущелье, прикрытом от моря выступающим в море широкой подковой мысом, на противоположном склоне которого стояло имение семьи. Чтобы подняться домой, владельцы должны были совершить настоящее восхождение по деревянной лестнице, прилепившейся к склону холма длинным светлым ожерельем и исчезающей за краем камня и неба. Небольшой причал приютил любимую игрушку аристократа древней крови и несколько мелких судов, служивших основным транспортом для жителей. Почти каждый день при хорошей погоде суда ходили по делам и за припасами в Арракис или лежащий в дельте Азур.

      Сам остановился, задрав голову, – по лестнице бежал, размахивая рукой, человек. «Что-то случилось в имении», – подумал хозяин, решительно направившись на причал.

      – Яурмер, Хаттуга, за мной! – не глядя, скомандовал он, уверенный, что все, кому надо, услышат его приказ.

      Посыльный, заметив, что ему навстречу уже идут, остановился и, оглядываясь, не спеша стал подниматься назад. Сам и догнавшие его запыхавшиеся матросы нагнали того уже почти наверху.

      – Хозяин, прилетел человек, о котором вы предупреждали, на большом ящике с хвостом. Уругер и его люди вышли встречать, – торопливо, не дожидаясь, пока Сам подойдет вплотную, доложил молодой парнишка.

      – Дочери сказали? – нахмурился Сам.

      – Не знаю, хозяин! Уругер меня сразу же к вам услал. – Паренек остановился на площадке, пропуская хозяина и матросов вперед.

      Лестничный марш обрывался на входе в красивый четырехугольный портик из выгоревшей и высушенной на солнце и ветру, твердой как камень, ослепительно белой древесины. Это было единственное место над береговым обрывом, откуда можно было одновременно видеть и имение, раскинувшееся на открытом ветрам холме, и глубокое ущелье, приютившее маленький флот. Ветер тут же подхватил одежды людей, остужая разогретые стремительным подъемом тела. Справа сверкал на солнце океан, слева, насколько хватало глаз, до далекой полоски деревьев раскинулось ровное открытое пространство,