Принцип нечетности тапка. Александр Котляр

неуверенно пошевелил усами таракан.

      Мыш не отставал:

      – Кто «он»? Кто охотился?

      – Конь, естественно, – ответил Творог.

      – Интересная история, а чем она закончилась? Конь съел лисицу?

      – Не помню, да и не важно это, важно другое, – Творог заволновался, – у Заждана к подошве тапка приклеился кусок тревожного пирога. Я уже третий день хочу им позавтракать, но боюсь, что раздавят.

      – Во-первых, не тревожного, а творожного – учись правильно употреблять слова! А во-вторых, хозяин с дивана редко спускается в тапок.

      – Он и тревожный тоже, – не согласился Творог. – Он, знаешь, как тревожит, я только о нём и думаю. А то, что тапки редко надевают, я и сам знаю. Но если по закону подлости это как раз сегодня случится, что тогда?

      – Сам знаешь что – будешь подклеен к подошве рядом с пирогом.

      – Злой ты, – проскрипел хитином Творог, – нет, чтобы помочь другу перевернуть тапок пирогом вверх.

      – Ладно, так и быть, пойдём переворачивать, а то резьба по сыру мне уже порядком надоела, – сжалился он над тараканом.

      – А может, дашь кусочек ниточки сырненькой всё-таки? – Творог с надеждой посмотрел на Мыша.

      Но тот жадничал:

      – Аппетит перебьёшь, пошли тапок переворачивать.

      Они выползли из норы и осторожно подкрались к люльке. Хана с упоением слушала рассказ Шелега.

      – Интересно, о чём он им рассказывает? – спросил Творог.

      – Давай подслушаем, – предложил Мыш, и они заползли под люльку.

      – Семейная жизнь, – вещал Шелег, – это изнуряющий процесс общения особей противоположного пола. Ты когда-нибудь задумывался о значении истинно народных выражений «супружеский долг» или «стерпится-слюбится», а, Малыш? Эти крылатые выражения прошли проверку временем и, следовательно, не могут быть ложными. Они отражают неприглядную картину межсупружеских отношений. Убойная сила этих слов поражает, как гарпун, пущенный могучей рукой китобоя.

      – Поражает, поражает, как гарпун, – повторяла Хана и гладила спину Шелега.

      Мыша и Творога рассказ про гарпун не заинтересовал.

      – Я про рыб не люблю слушать. Вот если бы он про млекопитающих рассказывал – то я бы отсюда никуда не ушёл, а про китов мне не интересно.

      – Киты – вовсе не рыбы, – сказал Творог.

      – А кто они, птицы по-твоему? – улыбнулся Мыш. – Если у животного есть рыбий хвост, но нет ни хитина, ни шерсти, то это животное – рыба. Тебе понятно?

      Творог слышал по радио, как диктор два раза повторил, что киты – это самые крупные млекопитающие на Земле. Это мешало принять на веру сказанное Мышом, но он не стал спорить:

      – Понятно. Киты – это самые большие не насекомые, живущие на Земле.

      – Ладно, пошли быстрей тапок переворачивать, – продолжил Мыш. – Надо успеть – летаргическое оцепенение рано или поздно заканчивается, и тогда… тогда приходится сползать в тапки.

      Они вылезли из-под люльки и пошли в Комнату Смеха – так