Абрис. Александр Алейник

хорошо… слабей…

      На вечном ты с тех пор рентгене.

      Что там увидят, то в тебе,

      Ты не причастен к ворожбе.

      32

      Тачали мы, и надоело.

      Три месяца прошло. Июль.

      Я с мамой в лагерь. Вот, пробелы

      В воспоминаньях. Карауль

      Ты памяти своей основы,

      Что было раньше, станет новым,

      За прошлое сейчас возьмись,

      Ты только правду отщеми

      От вороха воспоминаний,

      Что было нам не изменить.

      Так проходили наши дни,

      Как время, далеко, в тумане.

      Ты ищешь, где проходит путь —

      Секунд потраченных пальбу.

      33

      Дружок мой, толстый Миша Слугин,

      Большой и добрый человек.

      Я преданней и лучше друга,

      Наверно, не сыщу вовек,

      Но Игорь тоже ходит в первых,

      Он, правда, на поджатых нервах,

      А Миша – добрая душа,

      Он белобрысый, есть в нём шарм,

      И всё. Достаточно для дружбы,

      И преданность твоим страстям,

      Наверное, забавна вам,

      Мне нет, и, Мишенька, голуба,

      Я сохраню твой добрый вид,

      Пройдя сквозь жизни лабиринт.

      34

      Глухая ночь. С наганом Галя

      Идёт к махровым кулакам.

      Её на бой в стране позвали,

      Несдобровать её врагам.

      Так приблизительно я думал

      О бабушки лице угрюмом,

      Была учителкой она,

      И Чурдалёв – те времена —

      Был в нашем классе внуком «дамы»

      Галины (столько лет прошло)

      Сергеевны (раз-два… в седло!),

      И гнавшей лошадь с криком «Мама!»

      Галин Сергеевны мы все

      Боялись гнева и досье.

      35

      Обед в роскошном ресторане,

      На первое – шикарный борщ.

      Вокзал наискосок от зданья.

      Оркестра нет. Какая мощь

      У Игоря. Директор дед!

      Сияют окна и паркет.

      Он нас сюда поесть позвал.

      Едим, как будто ритуал

      Мы исполняем. Вот второе.

      Бифштекс с картошкою! Беда!

      Я есть, что ли, пришёл сюда?

      Официант – лицо смурное.

      Наверное, он денег ждёт,

      А дед ни капли не даёт.

      36

      Я ночью вспомнил дядю Капу:

      На лодке плыли в те места,

      Где рыбу можно с лодки лапать.

      Он ботало и тра-та-та…

      Услышав звуки рыбы, разом

      Теряли цели, толк и разум.

      Фонарь всё это освещал,

      А он без роздыху таскал

      Огромных карпов. Всё! Хана!

      Мы плыли в лодке, полной рыбы.

      Он опасался штрафа, ибо

      Всё может быть… Скорей, волна,

      Качай, неси нас от прудов,

      Подальше от людских шагов.

      37

      Я, помнится, в ночное ездил

      На лошадёнке. Я глядел

      Вокруг, и Божье милосердье

      Я чувствовал среди людей.

      Я маленький, почти что птенчик,

      Меня закутали по плечи,

      Идёт