Логово Льва. Забытые рассказы. Василий П. Аксенов

дополнительное обследование, чтобы диагноз стал бесспорным, что данного больного он возьмет к себе в диагностическое отделение и, ну да, ну да, применит к нему курс рентгенотерапии, – и все это он говорит обычным ровным тоном.

      Но я уже видел его лицо, когда с него вместе с очками съехала обычная маска третейского судьи. Я понял, что он устал, что ему тяжело выносить приговоры.

      – Пойдемте в рентгеновский кабинет. Я хочу осмотреть больного под экраном.

      Толпа врачей с грохотом приподнимается со стульев. Я первым выскакиваю в коридор. Что-то в нем изменилось. Вероятно, это лица больных, уставившихся на меня.

      А отец Лены спокойно читает еженедельный иллюстрированный журнал «Огонек». Торчит его сухое колено, обтянутое хорошей серой тканью, и покачивается великолепный черный ботинок.

      Лена беседует с какой-то женщиной.

      Все это в высшей степени странно.

      Я подхожу и слышу голос Лены.

      – И вы совершенно выздоровели? – спрашивает она женщину.

      – Да, совершенно, – отвечает та.

      – Профессор хочет посмотреть вас, – говорю я.

      Старик отдает Лене журнал и встает.

      И снова мы видим это страшное пятно теперь уже на голубоватом экране. Теперь оно движется и не кажется таким круглым, как на снимке. Профессор руками в перчатках из толстой резины двигает за экраном отца Лены.

      – Нео, – говорит он, – бесспорно, нео.

      Зажигается свет. Профессор встает и кладет руку на плечо отца Лены. Как они похожи друг на друга! Великолепная пара теннисистов – два сухих высоких старика.

      – Ну, голубчик, я кладу вас к себе в отделение. В диагностическое отделение.

      – Разве диагноз не ясен? – спрашивает отец.

      – Еще не совсем ясен.

      – Благодарю вас.

      Профессор, а за ним все врачи уходят из рентгеновского кабинета.

      Остаемся только мы с Борькой и отец Лены. Он одевается.

      – Ну вот, – говорю я, – сам Метелицын вас будет лечить.

      – Оставьте, – глухо произносит старик. – Вы думаете, я не знаю, что такое нео? Это означает – новообразование.

      – Ну и что же, – лепечу я, – что же из этого? Бывают и доброкачественные новообразования.

      – Оставьте, – повторяет старик, застегивая верхнюю пуговицу рубашки и подтягивая галстук. – Вот что я вас прошу, Юра, – говорит он, – разберитесь с Леной. Не надо так, как сейчас. Лучше уж совсем не надо. Идет?

      – Да-да, – говорю я, и мне становится стыдно оттого, что я даже не знаю его имени.

      Я беру со стола записку Метелицына, и мы выходим в коридор.

      Лена там ходит.

      Прогуливается с выздоровевшей женщиной. Видимо, Лена совсем уже успокоилась. Весело улыбается при виде нас.

      Я смотрю на ее нарочито растрепанные волосы и искусно подмазанные губы, и на туфельки-гвоздики», и на широкую юбку – на все, что раньше приводило меня в восторг, и все это кажется мне сейчас какой-то дикой чепухой.

      Я вижу девушку, которая еще ничего