Поэтическая энциклопедия. Василий Литвин

ишак,

      Потому что он упрямый, как его ослица-мама.

      Каин

      Только вот беда беспокойная! Будет брешь в рядах русских воинов.

      Поистлеет нить слова тайного: не успел я свить петлю Каину.

      Кандалы

      Я своими руками в соловецкой глуши

      Строил Божии храмы во спасенье души.

      Перемазанный миром, на полатях не дрых,

      А гулял по Сибири в кандалах и без них.

      Как на духу

      – Матерь Божья, выручай!

      – Забоялась? Отвечай! Да не так как тот в Форосе!..

      Как рябую девку Фросю на покосе, взяв за косу,

      На панель и паперть бросил сто народов невзначай:

      «Разбирайтесь, кто есть ху … с демократией в паху!»

      Отвечай, как на духу! Почему ещё я жив, если нет во мне души?

      Калач

      Этот палач – тёртый калач, без ума и мистики и прочей… казуистики.

      Калинов мост

      На Калиновом мосту под осиною Леший чествовал Звезду хворостиною:

      – Ты зачем это мала – дура простенька, водянёнка родила

      С рыбьим хвостиком?

      – У тебя, бишь, сорокот, тяма куцая – сексуальная идёт революция!

      Каналья

      Трёхголовая каналья когтем чиркала цифирь:

      «Это вот за Приуралье, это злато за Сибирь,

      А за порт Владивосток слитков полон туесок!

      Тут ещё за Сахалин – яхонт, али же рубин!»

      Канкан

      Лешаку, как ишаку, захотелось за бархан.

      Вот уж танец-то канкан поплясал он на бегу,

      На сигалистом скаку!

      Капитал

      Он над страной моей летал, разбитый в доску капитал.

      Витал, висел, да и присел на стены древнего Кремля,

      И выпил там шампанского за долюшку цыганскую…

      Столько крови и зазря, как в ту войну гражданскую!

      Капризы

      Люблю капризы юной леди! От них безумствуют медведи,

      И дохнут тигры по тайге, и гибнут люди во грехе…

      – Ке-хе! Ке-хе! Ке-хе!

      Капуста

      Чую: пахнет зельно вкусно шелестящею капустой!

      Бьюсь о паперть я в истерике, как путана та, в Америке…

      Карась

      – Эй, на Млечном! Погоди, резвый пращур во плоти!

      Что ты делал на Руси?

      – То у Господа спроси!.. Щукой был, чтоб караси

      Не дремали в море синем, позадёрнувшимся тиной.

      Карачки

      Наш Иван тут расстарался, с тихим рыком перебрался

      По-звериному, в горячке, где в прогиб, где на карачках.

      Где совсем на животе, напрямик сквозь дебри те.

      Видит он: под самой кручей, под кривой сосной могучей,

      Если глянуть на восток, неприметный бугорок.

      Там, под этим бугорком, защищённый сундуком

      От едучей жёлтой ржи, кладенец себе лежит.

      Карачун

      – Всё! Наверное, каюк! Не свести ни ног, ни рук! –

      Мысль худая пронеслась…

      – Ну, чего же ты? Вылазь! – крикнул Леший и за ворот

      Стал Ивана теребить, да и Ворона просить:

      – Гой ты, чудо, Чёрный Ворон, дай живой воды испить!

      Вот осилит