Скоморох. Константин Калбазов

уже изрядно потеснили, но до тракта так и не добрались, то с Брячиславией – этот соперник все же считался менее серьезным, однако добиться успеха пока не получалось. Хотя поначалу гульды теснили несговорчивых брячиславичей, но потом все возвращалось на круги своя. А уж после того как поставили Обережную, гульдам и вовсе стало кисло. Но вот не сдавались они, хоть тресни.

      Подворье боярина Смолина, полкового воеводы (это, считай, один в один полномочия генерал-губернатора, даже поболее того), располагалось в Вороньей слободке. Отчего такое неблагозвучное название? Так откуда взяться благозвучности, если над этим местом после последнего падения града, пятьдесят лет назад, когда только кремль и удержался, долго кружило воронье? Бои там были самые жуткие, потому как боярские подворья располагались именно в той стороне. Находились умники, которые указывали, мол, воеводе можно бы подворье свое и в кремле устроить, благо места там в избытке и одна воеводская усадебка никак не потеснит воинский люд. Но Световид только ухмылялся в ответ и говорил, что ему вполне пригоже жить на том самом месте, где веками проживали представители их рода.

      Едва рассмотрев приближающихся всадников, привратник поспешил распахнуть ворота. Негоже бояричу протискиваться в калитку, хоть сам он и утверждает обратное. Не имело значения, как именно выезжали или въезжали бояре и их домочадцы, верхом или в карете, путь их пролегал только через открытые нараспашку ворота, и никак иначе.

      – Здрав будь, боярич, – задорно поприветствовал старичок, отвешивая земной поклон.

      Градимир не стал чиниться и в ответ склонил голову. Вот вроде и едва кивнул, но видно, что проделал это с уважением к годам старика, который верно несет службу уже не один десяток лет.

      – Поздорову ли путь прошел? – дрогнувшим голосом спросил привратник. Цепкий взгляд выхватил и непорядок в одежде, и несколько потрепанный вид, и повязку на кисти. А отсутствие двоих боевых холопов только подтверждает догадку: что-то прошло не так. – Как ты, боярич?

      – Нормально все, Стоян. Вот только Белугу и Судимира тати побили.

      – Царствие им небесное. Стало быть, и Буяна того… – Это, наверное, про коня, потому как Виктор точно знал: боярича сопровождали всего двое холопов.

      – Под выстрел попал, бедолага, мучился, пока не добили. Отец-то дома?

      – Дома, боярич. Я послал Вертка, поди уж знает.

      Градимир проехал прямиком к дому и спешился возле крыльца, где у него перенял скакуна конюх. Там же подобрали узду и у Виктора, который вел второго коня в поводу. Да и мудрено это – ехать верхом, если на коня навьючена тяжелая сума да оружие. Не пристало нагружать всякой всячиной боевого коня, ну да иного под рукой не оказалось, чай, уж не рассыплется.

      – Эвон, стало быть, как все обернулось, – молвил полковой воевода, пропуская сына в горницу. – Плохо, что из татей никого в живых не осталось, перемудрил тут твой скоморох.

      – Какой же он