Скоморох. Константин Калбазов

такую планировку сейчас имели практически все города. В центре располагался кремль, последний рубеж обороны города и его цитадель. Там сосредоточены арсенал и постоянный гарнизон, а также все приказы, присутственные места и палаты городового воеводы, где собиралась городская дума. В этот орган городской власти, кроме глав всех боярских родов, входили: представители простого сословия, по одному от каждой слободы, и представители купеческого сословия, по одному от каждой гильдии, коих было три. Купечество вообще играло здесь важную роль, поскольку город располагался на большом торговом тракте. Основные улицы, словно спицы колеса, тянулись к ступице, кремлю, поперечные образовывали кольца. Вот так вот незатейливо. Сам Виктор был из провинции, в Москву приезжал лишь однажды, поэтому такой столичной достопримечательности, как автомобильная пробка, ему увидеть не довелось, но о том, разумеется, много слышал. Говаривали, основной причиной этих пробок была неудачная, на манер этой, планировка улиц, доставшаяся от давних времен. Может, и не так, про то он точно сказать не мог, но отчего-то подумалось именно об этом.

      На центральной площади возле кремля располагался основной источник достатка города – рынок. Глядя на него, Виктор вдруг почувствовал, что на него дохнуло чем-то родным. Вот стоят рядами лавки, ну прямо один в один контейнерный рынок из его мира. Откинутые козырьки, которые в непогоду используются как навесы, а во время торговли – как прилавок, к которому подходят покупатели и рассматривают выложенный товар. Некоторые образцы висят на специальных крючьях или натянутых бечевках. Но схожесть с современными российскими рынками тем и ограничивалась.

      Все постройки были бревенчатые. Люди, расхаживающие по проходам (а считай, по улицам), одеты в совершенно непривычные одежды. Вот, казалось бы, особого разнообразия нет: кафтаны, рубахи, сарафаны, платья… Ан нет. От разнообразия и от ярких, насыщенных цветов одежд рябило в глазах. Виктор как-то слышал, что в Средние века все было мрачное и серое. Мол, краска для тканей была не в пример дорогой, а стало быть, дорого стоили и сами ткани, из которых шились одежды. Возможно, и так. Может, мужчина мог себе позволить за всю жизнь лишь один кафтан. Впрочем, так оно, по сути, и было. Вот только эта дорогая краска настолько крепко въедалась в ткань, что хранила яркий цвет не до первой стирки, а на протяжении нескольких лет.

      Припомнив еще кое-какие реалии земной жизни, Волков удивленно покачал головой. В их просвещенный двадцать первый век на рынке можно запросто провалиться в лужу чуть не по колено, и это при асфальтовом покрытии! Покупатели продираются сквозь ряды в поисках вожделенного товара, проявляя чудеса акробатической ловкости. Даже провалившись таки в лужу и хватанув обувью воду, с маниакальным упорством продолжают поход за покупками. И плевать торговцам, что люди едва не утопают, плевать и администрации рынка, которая не удосужилась нормально спланировать участок и устроить дренажную систему. Мучаются