Найди себя. Мария Виктровна Степанова

Послушай меня еще раз. Я бы не стал говорить всего этого, если бы точно не был уверен, что ты действительно это можешь. Может быть, ты устала, потеряла смысл. Так найди его, – он легонько улыбнулся, – он, наверняка, бродит где-то рядом. Где твоя мотивация? Отыщи и ее. Ты всегда так резко берешься за все, тебя постоянно что-то или кто-то тянет вперед, куда же теперь пропало это милое создание? Позови его скорее, если сама не справляешься, хотя я просто уверен, что тебе для движения никто и не нужен, ты сама поднимешь любого и поможешь ему. Сейчас задача – помочь себе. Ты слишком мало сделала, чтобы сдаваться. Это не конец, это только начало. Помни это.

      С этими словами он ее нежно поцеловал в лоб, приобнял и встал. Еще раз оглянувшись на М., сидящую на полу, он вышел из комнаты. С. сделал все, что было в его силах и даже больше.

      «С… Как он изменился. Раньше я его отчитывала за подобное, а теперь я в роли ученика, который все никак не может усвоить простой пример. Как же неловко перед ним. Что я вот так расползлась, как слизняк по этому полу, не в силах заняться тем, что было для меня когда-то так важно, а теперь стало обузой. С.. Если он мне говорит такие слова, значит они действительно правильные, или он мне просто пересказывает мои фразы, которые я сама сейчас не в состоянии донести до своего разума. Он напоминает мне о важном, о реальности, о том, что надо бороться, а не сразу опускать руки. Да. Я слишком мало сделала, чтобы сдаться». М. медленно поднялась с уже пригретого места. Выпрямилась. Подняла голову. В глазах блеснул знакомый огонь. «Ведь мне не сложно. Я смогу. Я сделаю то, чего от меня хочет С.. Это еще не конец, это только начало».

      Написание книги – целое приключение. Сначала это не более чем забава, однако затем книга становится любовницей, женой, хозяином и, наконец, – тираном.

      ©Уинстон Черчилль

      – С., ты ведешь дневник? – спросила М. с улыбкой, сидя за компом.

      – Нет, конечно, – искоса поглядел на нее парень, – это только девчонки страдают такой фигней. Да еще и столько времени тратится.

      – Я думаю, что от тебя не убудет писать каждые несколько дней по пять-семь минут. И ты не прав, мальчики тоже ведут дневники. По-моему, это круто. Можно открыть страницу и прочитать, что было год, два назад. Что ты тогда чувствовал, как воспринимал мир. Ведь все меняется. Ты многое забываешь, а на бумаге это все равно остается, если, конечно, ты не сожжешь, как Гоголь свое произведение.

      – Этого я точно бы делать не стал. Столько усилий и все впустую? Пускай хоть на бумаге остаются. А вот эмоции. Хм. Даже не знаю. Сейчас мне как-то не особо интересно следить за этим. Я живу настоящим. Может быть, когдаа-нибудь, – он протянул, – в старости, сидя перед камином в кресле-качалке, я был бы рад пролистать это чудное творение. Буду наслаждаться ушедшей молодостью.

      Ребята засмеялись.

      – К твоей старости, явно что-нибудь поинтереснее придумают, чем уже обыденное кресло, – заметила М..

      – Вероятно.

      – Хорошо, ну, а не дневник, а что-нибудь художественное ты пробовал писать.

      – Сочинения