За сладкое приходится горько платить. Артем Черкизов

городская больница?

      – Придет время – поймете, – отвечал Самков, а сам при этом думал: «Как до вас не дойдет, что городская больница, это халява? Где еще при необходимости я мог бы позаимствовать не только нужное количество крови, но и кожу, орган для пересадки? А лекарства? Для некоторых в больнице их нет, но я-то знаю, где и что лежит».

      Малышу повезло, что его привезли, когда в клинике задержался на ночь Самков. Того поступивший привлек тем, что был молод, находился между жизнью и смертью. Если бы он умер, то в распоряжении Самкова оказалась бы хорошая почка, чего давно дожидался некий опекаемый им больной. Тем более что этого паренька никто не знал, никаких документов при нем не нашли. Значит не возникнет и вопросов по поводу того, хватает ли в его теле положенных по законам природы органов.

      Если бы не повышенный интерес к пареньку следователя майора Морозова, которого Самков терпеть не мог, он угробил бы его и взял почку для пересадки. Но Малышу снова повезло: Самков боялся милиции.

      В один из вечеров Малыш внезапно увидел свет. Это было так неожиданно, что он зажмурился и лишь через несколько минут осторожно приподнял веки.

      «Да, свет. Ночь кончилась».

      Осторожным взглядом обвел комнату, в которой лежал. Кроме него, в комнате никого не было, однако, несомненно, он находился в больничной палате.

      И тут вдруг сразу, целиком, вспомнил все. Как поехал в Кузнецк, как сделал то дело, из-за которого сцепился с Посредником, как возвращался обратно, и как его прижали на дамбе. Кто и за что, Малыш не знал – ни тогда, ни сейчас.

      Новые впечатления и холод, прошедший по телу, с непривычки вымотали очень быстро, и он обессиленно закрыл глаза…

      Для доктора и персонала больницы он прикинулся идиотом.

      Каждый день Малыш начинал с того, что прокручивал в памяти события недавнего прошлого, обсасывал каждую мелочь, но больше всего его интересовал вечер, когда он перепрыгнул ограждение на дамбе и покатился к воде под аккомпанемент автоматных очередей.

      «Посредник! – Малыш даже привстал в постели. – Это он хотел меня убрать! Решил, что я выхожу из-под контроля, становлюсь опасным».

      Внезапная догадка его потрясла, потому что Посредник был единственным, кто знал о его существовании, знал, кто он и откуда пришел. А понадобись, только он мог бы сказать, куда Малыш подевался. Что ж, в этом были свои преимущества. И Малыш мастерски продолжал играть роль идиота.

      – Он не может притворяться? – спросил Морозов во время своего очередного визита.

      – Увы, нет, – с удовольствием огорчил его Самков.

      – Жаль, у меня к нему было несколько вопросов.

      – Я мог бы попытаться получить на них ответы, стимулировав парня медицинским способом, но это значит, майор, окончательно поставить на его сознании крест.

      Морозову пришлось приобщить папку с делом Малыша к другим, пылившимся до лучших времен. Ну не может человек давать показания по состоянию здоровья, и черт с ним!

* * *

      Малышу