Баллада о сломанном носе. Арне Свинген

прошла репетиция, не взглянув на меня, Ада отвечает:

      – Хорошо.

      У Ады длинные темно-русые волосы и прямой, будто вычерченный по линейке, нос. Глаза карие, цвета кожаной сумки нашего учителя, а ее улыбка может растопить даже айсберг. Но сейчас это излучение надежно скрыто.

      В класс входит учитель и тут же принимается говорить о концерте. Он совершенно поражен нашим «А» классом, где, оказывается, целое созвездие самых разнообразных творческих дарований.

      – Прекрасно, что записалось так много желающих принять участие в концерте, – говорит он и выдерживает небольшую паузу. – Я хочу сказать, что скромность – тоже добродетель. Мы все очень не уверены в своих способностях. Однако когда у человека талант, его не так-то легко скрыть. Талант – это особая сила. Рано или поздно он одолеет любые препятствия.

      И снова пауза. Тут я понимаю, что учитель в упор смотрит на меня. И этот взгляд красноречивей всех его туповатых фраз.

      – Барт, – продолжает учитель, – я очень хочу, чтобы ты спел на празднике.

      Теперь все таращатся на меня. Я смотрю на Аду, которая уставилась в парту.

      Понимаю, учитель хочет превосходной программы, чтобы все следующее полугодие согреваться в лучах ее славы. Остальные мечтают переплюнуть «бэшек».

      В такой ситуации не соврать невозможно. Хорошо бы иметь заранее заготовленный ответ, чтобы опередить учительские рулады. Но…

      – Э-э, – мямлю я, пытаясь выкрутиться, – э-э, вообще-то это не очень-то получится.

      Честно говоря, я не дал себе труда заранее подумать о том, как поступить в таком случае. «Это не очень-то получится»? А что, собственно, я собираюсь делать? Спешу на аудиенцию с королем?

      Учитель задумчиво уставился в потолок и продолжает:

      – Я хочу… то есть мы хотим, чтобы твое выступление завершило программу. Ты поешь по-настоящему… Да, я под большим впечатлением, Барт.

      Ада все еще рассматривает пятно на парте.

      Должны же, наконец, прийти мне в голову волшебные слова, которые избавят меня от этого испытания!..

      Череп трещит от мыслей. Мозг пытается найти синоним к слову «нет!». Оно вбирает в себя все, что я хочу сейчас сказать – громко, четко, с восклицательным знаком в конце.

      – Я мог бы… выступить, – наконец выдавливаю я из себя.

      – Прекрасно! Восхитительно, Барт! Я просто счастлив!

      Любопытно, будет ли он так же счастлив, когда я запорю свое выступление и полностью загублю всю затею с концертом?

      Дальше мы выслушиваем, какой у нас замечательный класс. И о том, что, хотя школа была основана в 1910 году и сам Эгиль проработал в ней всего три года, он точно знает, что это будет лучший концерт в школьных анналах. Во всяком случае, мы превзойдем «Б» класс!

      Странно, но я не злюсь на Аду, хотя, по идее, должен был смертельно обидеться и прийти в ярость. Я даже больше раздражен собой – что не злюсь.

      На перемене ко мне подходят люди, с которыми я едва ли когда-нибудь перекинулся хотя бы словом.

      – Учитель поставил