Заговор против террора. Алекс Маркман

закричал Щеголев. – Стой!

      Кирилл резко нажал на тормоза, и машину, хоть слегка и занесло на свежевыпавшем снегу, удалось быстро остановить. Тяжелый грузовик не успел набрать скорость, потому и затормозил так легко, подумал Кирилл и сам удивился, почему в такой момент эти мысли вообще пришли ему в голову.

      – Погоди секунду, – хрипло скомандовал Щеголев, выскакивая из кабины. Кирилл посмотрел ему вслед. Щеголев подбежал к телам и наклонился сначала над одним, а потом над другим, ощупывая их по очереди.

      Пульс проверяет, догадался Кирилл. Полковник побежал обратно к машине, легко запрыгнул на свое место и уже почти веселым голосом скомандовал:

      – Полный вперед, Кирилл. Все в порядке. Благодарю за службу.

      – Куда сейчас? – прохрипел Кирилл, пытаясь говорить деловым тоном.

      – Езжай прямо. Сейчас будет перекресток… Вот, вот он. У-у, черт, тьма-тмущая, ничего не видать. Здесь направо. Тут, должно быть, недалеко. Вон, кажись, я узнаю места. Точно, поверни еще направо. Ага, вот и ворота. Въезжай сюда. Здесь остановись. Выходи, пересядем в другую машину.

      Кирилл, оставив ключ зажигания в грузовике, спрыгнул на снег и быстро огляделся. Вокруг в беспорядке стояли грузовики, похожие на тот, на котором они приехали. В нескольких шагах от них урчала мотором «Волга» с потушенными фарами.

      – Садись на заднее сиденье, – указал Щеголев, сам заняв место рядом с шофером. – Теперь в гостиницу.

      Шофер, лица которого Кирилл не успел разглядеть, включил передачу и лихо помчался по заснеженной дороге. «Опытный водитель», – отметил Кирилл.

      В номере Щеголев первым делом скинул с себя тяжелый тулуп и унты, достал из чемодана бутылку водки и налил до краев два граненых стакана.

      – Теперь можно выпить, – сказал он. – Садись, Кирилл, долбанем. Мы заслужили это. Хорошая работа.

      Кирилл молча принял предложение, чокнулся с начальством и, не переводя духа, выпил все до дна. Хмель сразу же ударил в голову, по телу разлилось тепло. Из недр тумбочки Щеголев достал бутерброд с колбасой, и неуклюже разломал его пополам. Закусив, они выпили еще по стакану. Кирилл совсем захмелел и осмелился спросить:

      – Кого это мы прикончили?

      – Михоэлса, – ответил Щеголев, доставая из кармана пачку «Казбека» и затертый коробок спичек. – Бери, закуривай.

      Кирилл прикурил от той же спички, что и Щеголев, и примостился на кровати, облокотившись на высокое железное изголовье.

      – А кто такой этот Михоэлс? – спросил он.

      – Вот, темнота, – хохотнул Щеголев. – Знаменитый еврейский актер. Лауреат Сталинской премии. Не слыхал про такого?

      – Нет, не слыхал. За что его? – Кирилл был ошарашен и неожиданно начал трезветь. Искоса глянул на бутылку; там еще немного оставалось на дне.

      – Он стоял во главе еврейского подполья. Руководил большой тайной организацией. У него была разветвленная сеть агентуры. А ты, Кирилл, поменьше спрашивай.

      Кирилл сделал вид, что не расслышал мудрый совет.

      – Так зачем же его было