Битва над бездной. Ахмет Хатаев

она, расставив чашки с кофе и тарелки с десертом перед участниками совещания, уйдет, Маликов, продолжил:

      – Противостоять этому натиску весьма сложно, особенно в условиях, когда утечка информации может произойти, в том числе невероятным образом из самых различных кабинетов власти. Я это вам, ребята, говорю, чтобы вы знали и придерживались в работе самых строгих правил конспирации. И чтобы к тому, что делаете, никого на километр не подпускали. Для этого круг сотрудников, осведомленных в работе по Иуде и его связям, Иванковым сужен максимально. Если кто будет пытаться его разорвать, сразу ко мне, будем…

      Но, заметив некоторое недоумение на лице Эди, который, как и все другие контрразведчики знал, как следует поступать, если кто-либо из коллег проявляет, как говорится в чекистской среде, не мотивированный служебными функциями интерес к содержимому чужого сейфа, генерал прервался и несколько раздраженно заметил:

      – Именно так, а не иначе. Надеюсь, повторять не надо?

      – Не надо, все понятно, – невозмутимо произнес Эди, а в голове в этот миг пронеслась мысль: «Надо же, не понравилось, что не козырнули на исторгаемую им прописную истину. Лучше бы о деле говорил, чем тратить время на лекцию о политической бдительности. Мы не хуже знаем, что жизнь усложнилась, в том числе и на Лубянке, куда все более явно стали просачиваться идеи о необходимости участия чекистов в либеральных процессах.

      – Вот и хорошо, а то мне показалось… Ну ладно, поймите, если бы только это, мы, несомненно, справились, – ухмыльнулся генерал, отчего-то остановив взгляд на глянцевой столешнице и начав лениво размешивать ложкой сахар в кофе, а потом, вновь напрягши голос, выдавил из себя: – Беда в том, что перестроечные мужики из табакерки начали госбезопасности руки за спину заламывать, приговаривая при этом, мол, спокойнее, товарищи, железный занавес рухнул, у нас нынче врагов нет, все разом стали друзьями. Но мы-то знаем, кто есть кто, и нас демагогией в заблуждение не введешь и…

      Но неожиданно он вновь оборвал себя на полуслове и лишь спустя секунд десять, по-прежнему глядя на столешницу, продолжил:

      – Слава богу, они, я имею в виду мужиков из табакерки, еще не додумались ноги нам путать да напяливать на нос розовые очки, но, не ровен час, и до этого можем дожить в скором времени при таких делах. Но должен вас предупредить, что контрразведка при любом развороте должна действовать, как часы, и я буду от вас требовать такой работы, иначе нельзя. Вы это понимаете?

      – Так точно, товарищ генерал, – дружно ответили Артем и Эди, бросив друг на друга понимающие взгляды.

      – Вот и хорошо, будем целенаправленно делать свое дело, наперед зная, что враг хитер и коварен, но и мы не лыком шиты, – молодецки бодро произнес Маликов, наконец-то оторвав взгляд от столешницы. – Но коли так, то тебе, Эди, нужно возвращаться в номер, чтобы не прозевать звонка, а то и неурочного, как в прошлый раз, прихода в гости Моисеенко. Кстати, всегда помни, что этот хитрый лис будет неустанно пытаться проверить