Солнце больше солнца. Игорь Алексеевич Гергенрёдер

звёздочки. Два красноармейца придерживали рукой ремни висевших за плечом винтовок, третий был в офицерской, со срезанными погонами, шинели на меху, винтовки не имел, кобура чёрной кожи на поясе сбоку окончательно подтверждала, что он не рядовой. Этот человек уже успел заглянуть в конюшню и стоял, поджидая Илью и Маркела. Шинель была для него чересчур длинна, на большом лице печатью лежала строгость.

      – У белых в какой части служили? – спросил он парней придирчиво-грозным тоном, переводя с одного на другого требовательный взгляд.

      – Не-е, мы у них не служили, мы скрывались, товарищ, – сказал с теплом в голосе Илья и улыбнулся.

      – А не врёшь? – отрывисто бросил военный, явно любящий устраивать выволочку.

      Обреев, став собранно-сосредоточенным, произнёс:

      – На такие вопросы я не вру! – и убеждённо-сурово добавил: – Нельзя!

      Он напустил на себя почтительный трепет перед красным начальником, что тот принял как должное и привычно повысил голос:

      – Я провер-рю!

      Упёр тяжёлый взгляд в Маркела:

      – Сам не богатырь, а шея толстая, что молчишь? Робкий?

      – Я не по робости к белым не пошёл, – твёрдо заявил Маркел и заключил пренебрежительно: – Нужны они мне!

      – А им ты так о нас говорил! – произнёс красный, напирающе крикнул: – А-аа?! Не-ет?!

      – Никогда! – крикнул вдруг и парень в душевном подъёме. – У них на уме элеваторы, дороги, ну, может, больницы тоже. А идея мировой силы?!

      Красный начальник, не вникая, обрезал:

      – Ладно! Проверю!

      Пошёл по двору, кивнул на баню и флигелёк, которые стояли без крыши, чернея обугленными поверху стенами.

      – Почему горело?

      Илья заговорил доверительно-сердечно:

      – Мы тут были батраками, а когда весной пришли красные товарищи, они дали нам пользоваться, – он указал взглядом на конюшню, на хлев, пояснил: – нам двоим и кухарке – двух, значит, лошадей и корову. Ну, прочих лошадей, скот и хлеб взяли. А при белых, – продолжил парень уже мрачно, с нотой осуждения, – здешние богачи по своей зависти сделали поджог.

      – А хозяин-то где? Сбежал? – произнёс начальник резко, со злобой на хозяина.

      Илья потупился – вмешался Маркел.

      – Расстрелян! – сказал он с важностью. – Красный командир товарищ Москанин исполнил.

      Начальник уставился на парня.

      – Ну что, – обронил в затруднении, не находя, видимо, повода прикрикнуть на него, но тут же нашёл, на кого излить гнев: – Кто поджигал – покар-раем!

      Он обернулся к двоим красноармейцам:

      – Поглядите, сколько зерна в амбаре!

      И кинул Илье и Маркелу:

      – Пошли в дом!

      В горнице, расстегнув шинель, достал из внутреннего кармана свёрнутую пополам пачку листков, карандаш, положил на стол, рядом поместил пояс с кобурой. Илья принял у строгого пришельца шинель, под ней на том оказалась тужурка серой замши.

      Усевшись за стол, начальник записал фамилию парня, имя и «как по отцу», вывел