Лабиринт. Татьяна Зубкова

бренда французской столицы и тренировались в своем перемещении. Ближе к третьему этажу, в дымке непрозрачного воздуха, в котором густо намешаны водяные пары, мельчайшие и не очень, частицы пыли и гари, мелькали царственные особы. Им больше пристало находиться в лабиринте под Большим Сфинксом в Гизе, чем на промозглых улицах столицы: с соколиной головой бог Хор, Тот с головой ибиса, Себек, с крокодильей головой. Сидящая же за окном кошка вдруг превратилась в богиню-львицу Сехмет и грозно завыла на всю улицу. Но, может, это проехала пожарная машина.

      Девушка была сильна в искусстве, поэтому персонажи были для нее узнаваемы, и также она способна видеть то, на что внимания не обращали те, кто, непонятно куда спешили по жизни в своих серых пальто с поднятыми воротниками. Они смотрели на месиво под ногами в надежде найти оброненный кем-то, кошелек, полный денег, на данном этапе развития страны – рублями. Но эти вожделенные кожаные, а чаще – синтетические древние изобретения для ношения монет, почему-то не попадались на каждом шагу. Однако люди продолжали верить, ведь верить все же надо, чтобы выжить в этом не простом мире, еще и заполненном миражами и химерами. При этом они пропусками то ужасно- прекрасное, что было у них над головами и даже на уровне глаз: стоило только присмотреться. В эту минуту над ними, сливаясь с дымкой и почти задевая трамвайную дугу, но не чувствительные к электричеству, проплыл, на пару с драконом, этим- то никого не удивишь, особенно во времена былинные, лебедь с клювом петуха, со спиной черепах, рогом, красивой гибкой змеиной шеей, хвостом рыбы, расписанными узорами крупного гада.

      Что только не происходит на Чистопрудном при такой его истории! В Мексике черепахи возвращаются на места предков на побережье, как и сотни лет назад. Но там уже стоят отели, где пьют текилу, как чистенькую, так и с томатным соком и лаймом, которая не идет ни в какое сравнение с той, что вывозится на экспорт, бывает же в мире такое! Увлечены этим занятием и русские, и американцы. Посему туристов вечером на пляж не пускают: и трезвых, и в значительной степени "натабасканых". Черепахи несколько часов ползут покромке суши, роют ямы в песке, откладывают в них яйца, а затем, ближе к рассвету, возвращаются в не передаваемо – изумрудные воды Мексиканского залива! А утром кладки переносят в "ясли" и чуть подросших детенышей выпускают в безлунную ночь в родную стихию! Кто это хоть раз видел, никогда уже не закажет черепаший суп! А тут: дубы столетние с русалками вырубили, ручей с болотцем удалили. Улицу Чертольскою, черт рыл, в Пречистенку переименовали! Говаривали, что по ней самый богомольный царь, отец Петра, из Кремля в Новодевичий монастырь к чудотворной иконе ездил. Куда же было нечисти деваться! – Так и осталась она здесь, прячась в лабиринтах подвалов и улиц.

      Однако глаза девушки были сведены к третьему, не видимому простым смертным, оку и были прикрыты чуть голубоватыми веками. Ее вдох равнялся выдоху и при этом красиво, но это было видно только чудовищам за окном, поднималась и опускалась