.

ты не сказала «нет», – проворковал он, наглаживая меня.

      Я прижалась к нему.

      – Почему бы и нет? Я хочу попробовать это с тобой.

      – Ты уже пробовала?

      – Да, и это было ужасно, – рассмеялась я. – Даже не думай ревновать.

      – Это сложно. Но есть один способ вспомнить, что ты только моя.

      Он облизал пальцы и проник в меня двумя.

      – Горячая и влажная. Моя, – простонал он, погружая их в меня.

      Я лежала на сгибе его руки, на боку, и это была такая домашняя, уютная поза в сравнении со всеми другими, которые у нас были. Неужели так теперь будет всегда? И без подсобок?

      Алекс немного приподнял мою ногу, и я охнула. Уперлась пяткой в его бедро, сдерживая рвущиеся наружу крики. Но все равно вскрикнула, когда пальцы легли на клитор. Алекс не стал шевелить ими, быстрые резкие движения бедер сделали это за него.

      Я впилась в его кисть губами и застонала, извиваясь. Алекс вскрикнул – ой, кажется, не рассчитала свои силы.

      – Хочу кончить, когда ты будешь во мне, – прошептала я.

      – Детка, мы кое-что не обсудили… – ответил он хрипло.

      Провел членом по моим складкам, нежным, долгим, тягучим движением, и я вцепилась в его руки.

      – Ты хочешь обсуждать это Сейчас? – выдохнула я.

      Он снова дразнящим движением провел по мне, и я задрожала, выгибаясь ему навстречу.

      – Как мы будем предохраняться? – спросил Алекс, удивительным образом сохранявший способность мыслить и говорить.

      – Не знаю, – прошептала я, думая только о том, когда он, наконец, войдет в меня. – А что у нас есть с собой?

      И еще раз головкой по клитору и ниже, и всем горячим пульсирующим стволом по мне.

      – Ничего, – просто сказал Алекс.

      – Боже, – пискнула я, – если ты сделаешь так еще раз…

      Я не договорила, потому что он, конечно, сделал это еще раз. Я впилась зубами в его плечо, пальцами оцарапала спину.

      – У Джейка что-то должно быть…

      Он задел клитор, и меня словно прошило током.

      – Да, но сейчас три часа ночи, и Джейк скорей всего спит.

      – Тогда вспомни, как было с джемом.

      – Снова джем, проклятье, – с этими словами он направил его в меня и вошел.

      Я ослепла от удовольствия.

      Не прерывая глубокого поцелуя и не покидая меня, Алекс перевернул меня на спину и навис надо мной почти на вытянутых руках. Поцелуй пришлось прервать. А потом он вышел из меня полностью. Надавил и снова стал погружаться миллиметр за миллиметром, так медленно, что пожар нетерпения внутри меня взмыл до потолка, охватывая все тело, сжигая в предвкушении.

      Он сделал какое-то движение бедрами, так что искры из глаз посыпались.

      – Все-таки хочешь, чтобы я вошел?

      Нет, он все-таки не человек. Как ему удается еще и разговаривать?

      – Да, черт возьми!

      Еще. Еще! Я шире развела бедра, выгибаясь к нему всем телом. Стала целовать его напряженные руки, прикусывая и облизывая их. Кажется, кусала куда ощутимее, так что завтра на его руках останутся хорошие