Стеклянная любовь. Книга первая. Алексей Резник

намного сильнее нас, Илья! – продолжил, тем временем, Дед Мороз, отрешенно наблюдая за величественным, бесшумным и плавным вертикальным подъемом «Золотого Шершня» к самой вершине Земного Дерева Жизни, чтобы там, под шпилем, венчающем верхушку Дерева в виде многолучевой Звезды, испускающей пока еще настоящий живительный солнечный свет, занять господствующую, стратегически жизненно важную стационарную позицию.

      Акапист, внимательно наблюдавший за подъемом Золотого Шершня, безошибочно просчитал конечную точку его маршрута – с занятой им позиции Василискам будет удобно, рано или поздно, совершить нападение на многолучевую Звезду Жизни!.И, когда Звезда Жизни погаснет, на Ветвях наступят вечные тьма и холод, а вместо Солнечной Звезды Дерево Жизни будет венчать совсем другой Шпиль. И это будет настоящей катастрофой для чудесного сказочного светлого таинственного мира – мира Новогодней Елки, Владыкой которого издревле предначертано было быть ему, Деду Морозу, одному из родных сыновей великого бога Велеса…

      …Все эти мысли, откровения и выводы бесформенной кучей ярких мыслеобразов пробежали по поверхности больших полушарий головного мозга Акаписта, и вслух он произнес только одно емкое и страшное слово:

      – Проклятье!!! – и крепче сжал посох, чей набалдашник раскалился на запредельную мощность, посылая в сказочное эфирное пространство отчаянный крик о помощи.

      – Может не все еще так плохо, Акапист?! – словно бы взмолился, а не спросил Илья Муромец, точно также, как и его старший товарищ, сжавший волшебный посох, импульсивно сдавивший рукоять своей грозной боевой булавы.

      – Мой родной мир ускользает от меня, Илюха! – ответил ему Дед Мороз. – Так что, все – очень плохо и хуже ничего быть не может, Илюха!!!

      Непрочная опора под ногами Волшебника и Богатыря, словно бы в подтверждение зловещего прогноза-констатации Волшебника, качнулась и они едва удержали равновесие, покрепче ухватившись, один – за посох, другой – за булаву. Протяжно скрипнули деревянные стены Подлой Корчмы. Грязный мокрый вязкий и тяжелый снег сдвинулся в сторону, приготовившись обрушиться настоящей лавиной куда-то в «тар-тарары».

      «Похоже – п…ц!!!» – мелькнула одна и та же мысль в головах Акаписта и Ильи, но…

      …Как выяснилось, беспрестанно посылаемый маяком-набалдашником посоха Акаписта «вопль о срочной помощи» оказался услышанным…

      …Оба они увидели, как поступательный вертикальный подъем «Золотого Шершня» внезапно замедлился, как если бы тот налетел на невидимую преграду. Вздрогнув всем своим огромным двухкилометровым корпусом, «Золотой Шершень» окончательно остановился и, словно бы, раскалился изнутри вспышкой белого злого и ослепительного сияния.

      Из под пузато-бесформенного брюха-трюма золотистого чудовища что-то стремительно вылетело – неясно-неопределенная сверкающая точка и стала целенаправленно