Цезарь, или По воле судьбы. Колин Маккалоу

он в Риме, – сказал Клодий с искренней горечью в голосе, и не только потому, что умирал лучший римский архитектор. – Мне необходимо съездить на стройку. Он вбил себе в голову, что в его расчеты вкралась ошибка. Он никому не поверит, кроме меня. Я должен все проверить на месте. Завтра вернусь.

      – Клодий, не оставляй меня!

      – Придется, – сказал с грустью Клодий. – Тебе нездоровится, а мне надо спешить. Врачи говорят, что Кир долго не протянет. Мне хочется успокоить несчастного старика.

      Он крепко поцеловал жену в губы, поднялся.

      – Будь осторожен! – выдохнула она.

      Клодий усмехнулся:

      – Я всегда осторожен. Со мной едут Скола, Помпоний и вольноотпущенник Гай Клодий. А также тридцать вооруженных рабов.

      Красавиц-лошадей вывели из конюшен, расположенных за Сервиевой стеной в долине Камен. На узкой улице, куда выходила дверь дома Клодия, отъезжающих окружила толпа зевак. Впрочем, для столь бурных времен в подобном зрелище не было ничего необычного. Знать никуда не ездила без охраны. Но это была внезапная, незапланированная поездка, и Клодий надеялся вернуться раньше, чем об его отсутствии станет известно. К тому же рабы-охранники умели обращаться с оружием, хотя в этот раз им не выдали кирас и шлемов.

      – Куда направляешься, Друг Солдат? – спросил человек из толпы, широко ухмыляясь.

      Клодий остановился.

      – Тигранокерт? Лукулл? – спросил он.

      – Нисибис, Лукулл, – ответил мужчина.

      – Славные деньки были, а?

      – Почти двадцать лет прошло, друг! Но все наши помнят Публия Клодия, будь уверен.

      – Он теперь постарел и присмирел, солдат.

      – Куда направляешься? – опять спросил человек.

      Клодий вскочил в седло, мигнул Сколе.

      – К Альбанской горе, – сказал он. – Но только на одну ночь. Завтра я опять буду здесь.

      Он повернул коня и поскакал по аллее в сторону Палатина. Трое спутников и тридцать вооруженных рабов двинулись следом за ним.

      – Альбанская гора, на одну ночь, – задумчиво повторил Тит Анний Милон.

      Он протянул через стол небольшой мешочек с серебряными денариями человеку, который окликнул Клодия из толпы.

      – Благодарю, – сказал тот, поднимаясь на ноги.

      – Фавста, – резко бросил через минуту Милон, врываясь в покои супруги. – Я знаю, тебе это придется не по нраву, но завтра с утра ты едешь со мной в Ланувий. Упакуй свои вещи и будь готова. Это не просьба, а приказ.

      Для Милона женитьба на Фавсте явилась маленьким торжеством над Публием Клодием. Она была дочерью Суллы, а ее брат-близнец Фавст Сулла принадлежал к кругу Клодия, как и пользующийся дурной славой племянник Суллы Публий Сулла. Сама Фавста не входила в эту компанию, но связей с ней не теряла. Прежде она была замужем за племянником Помпея Гаем Меммием, пока тот не застал женушку в недвусмысленной ситуации с очень молодым и очень мускулистым мужчиной. Фавсте нравились мускулистые мужчины. А Меммий, несмотря на смазливую внешность, был худосочным, занудным и до противности преданным своей мамаше, сестрице Помпея, а теперь жене Публия Суллы.

      Поскольку