Мои путешествия с Кларой Хюммель. Ник Перумов

за кружева, а отставленные зазубрины-чешуйки не давали ему выскочить.

      – Что теперь вы станете делать, старшая адептка, угодив на крючок к consectari venatoris agrestisque? А если это будет гигаскорпион, ракопаук или сколопендроморф? Если у нас на пути окажется летучий василиск, ядовитый шагающий дробильщик или, из последних моих дорожных встреч, das schwarze Schwalbe, чёрный глотатель?

      Коготь потянул за кружева сильнее, и Леандра оказалась совсем близко к боевой чародейке.

      – О да, Вита Деверо знает своё дело. Но предпочтительней, девочка, чтобы на тебе оказалась гнилая дерюга, потому что лучше остаться голой, но живой. Чем в самом лучшем «дорожном платье», но мёртвой. Распухшей, посиневшей от яда и медленно перевариваемой тем самым чёрным глотателем.

      – Ах! – мама закинула руки к лицу и попыталась упасть в обморок.

      – Джосси! Силы небесные, Клара, что ты…

      – Я спасаю твою дочь, Арчибальд, если ты ещё не понял. И лучше б тебе сейчас отсюда убраться вместе с женой и сыном. Я же сказала, что должна поговорить с адепткой наедине.

      – Я, я считаю, – голос братца Зигмунда слегка дрожал, – я считаю, что первой обязанностью научного руководителя интернатурой, supervisoris, является обеспечение полной и несомненной безопасности вверенного его попечению…

      Хрясь! В левой руке мастера Клары невесть откуда возникла вторая лапа с когтем, которая немедля и зацепила господина молодого ординатора за витой аксельбант.

      Рывок – и Зигмунд, потеряв равновесие, распростёрся на полу.

      – Ты – труп, – равнодушно сказала Клара. – Тебе впрыснули в шейную артерию парализующий яд, одновременно обрабатывая переваривающей слюной. Вставай и выматывайся. Вы, досточтимые мастер и мэтресса Маллик, последуйте его примеру.

      – А я? – вдруг пискнула Крокордилия. – Можно, я останусь, Lieber Meister?

      – Корделия! – вспыхнула мама. – Марш за мной!

      – Нет, ну можно, а, госпожа мастер? Мне так у вас тут нравится! Такие зверики! Так и тянет копьём пырнуть.

      Клара Хюммель подняла бровь.

      – Это ты – младшая адептка Маллик, Корделия, приготовительный класс?

      – Das stimmt, ich bin es! Jawohl, mein Мeister!⁸

      – Оставайся, – после некоторого раздумья бросила Клара. – Глядишь, тебе полезно будет. Отвечаешь, во всяком случае, бодро.

      Крокордилия просияла. Как-то очень нехорошо просияла, подумалось Леандре.

      – Оставьте нас, – повернулась госпожа боевой маг к маме, папе и братцу Зигмунду.

      – Но…

      – Джосси! Прошу тебя. Пожалуйста, – взмолился папа.

      Мама сделала ледяное лицо, задрала подбородок и возмущённо промаршировала мимо Клары, к выходу из Зала Трофеев. Госпожа Хюммель усмехнулась, кивнула, и раскрыла стоявший рядом с ней здоровенный кофр.

      – А ты, старшая адептка Маллик, шагай сюда. Шагай-шагай, не бойся. Так… теперь раздевайся.

      – Что? – сдавленно пискнула Леандра. Этакого оборота она никак не ожидала.

      – Раздевайся, говорю. Платье твоё – верный путь на тот свет. Боевой маг, даже если он – интерн, одевается соответственно.