Излом необъявленной войны. Первая чеченская. Геннадий Алёхин

мукой».

      Правда, Павел Сергеевич оказался тогда в меньшинстве, а точнее сказать, был чуть ли не единственным из участников заседания Совета безопасности, кто убеждал присутствующих в нецелесообразности ввода войск, особенно в декабре. Если уж проводить операцию, то только весной. К его мнению не прислушались. В штабы ушли директивы о подготовке и проведении операции. Но уже довольно скоро П. Грачёв в беседе с журналистами бросил фразу, видимо, не подумавши: «Одним десантным полком возьмём Грозный». Она к нему приклеилась надолго.

      Армия была не готова к войне, переживала тяжёлые времена после распада Советского Союза. Активно шло сокращение, резали «по живому». Под волну увольнений попала бо́льшая часть офицерского состава. А это были опытные и проверенные кадры. И никого не волновало, что такие сокращения (только на первый взгляд обоснованные и нужные, заманчивые по экономическим и внутриполитическим причинам) подрывали безопасность региона, где стремительно нарастала напряжённость в межнациональных отношениях, назревала конфликтная ситуация.

      В результате таких преобразований, да ещё и на фоне сокращения финансирования армии нарушались основные её устои: страдала плановая боевая подготовка, отсутствовала слаженность и взаимодействие на уровне важнейших штатных звеньев рота – батальон. «Повыдерганные» из разных частей, подразделений и взводов, солдаты и офицеры часто не знали друг друга в лицо.

      Но и на более высоком уровне были свои заморочки. Взять, к примеру, этап оперативного планирования первой чеченской кампании. Вся тяжесть и ответственность планирования операции легла на штаб Объединённой группировки войск, созданный на базе штаба СКВО. На помощь прибыли прикомандированные представители Генерального штаба – свыше ста человек. Они в основном выступали в роли консультантов. Но зачастую просто мешали работать штабистам: вместо того чтобы предоставить чёткую и достоверную информацию о противнике, данные о возможном характере боевых действий, ориентировку на главарей бандформирований и их местонахождения консультанты создавали атмосферу «начальственного психоза»: постоянно дёргали, торопили с принятием решений, при этом не несли никакой ответственности за свои «консультации». Об этом мне рассказывали офицеры оперативного управления штаба округа.

      Что же говорить, если командиры, начиная от комбата и ниже, которые участвовали в штурме Грозного, не имели при себе даже карты города! А если у кого и были карты, то в лучшем случае образца 1980 года – устаревшие, на которых отсутствовали целые микрорайоны. Такие вот «мелочи» потом очень скажутся в ходе январских боёв. Но тогда в эти детали никто не вникал. План операции был одобрен на самом верху, почти без замечаний.

      30 декабря 1994 года войска с боями подошли к Грозному и окружили его с трёх сторон. К этому времени были созданы группировки войск нескольких направлений: Север, Северо-Восток, Запад и Восток. Командовали ими генералы К. Пуликовский, Л. Рохлин, В. Петрук и Н. Стаськов.