Цветы сакуры. Владимир Иванов

непримечательно, дорожил ей больше жизни. Она была его Секретом, а еще отличным инструментом воспитания разбаловавшихся учеников и по совместительству господ. Вроде меня.

      Толчок тростью заставил меня собраться. Я несколько раз глубоко вдохнул и занялся медитацией, приводя свои чувства в равновесие. Кайто еще как-то пытался научить меня старой японской практике: смотреть, как растут камни. Я полгода таскал с собой мелкий камушек, упорно пытаясь увидеть, как он растет. Но высот так и не достиг. Зато вот с медитацией подружился и научился сдерживать свои чувства и эмоции.

      До конца полета я размышлял или медитировал. Кайто спал, он всегда продуктивно проводил свое время, когда нечем было заняться. У старых самураев, наверное, у всех все просто с бытовыми проблемами: им нужны простая еда, обычная одежда, минимум удобств и немного свободного времени. Не то что у меня, молодого парня. Хочется похвастаться своей силой, показаться на людях, а нельзя. Жутко угнетает. Но делать нечего, в Средние Века Поглотители уже как-то показали себя. Все помнят «охоту на ведьм». Сейчас мы не проявляем себя, хотя некоторые из Поглотителей вполне успешно работают на людей. Мы с Кайто точно знаем, что у президента моей родной страны служат два Поглотители: девушка, умеющая читать чужие мысли, и неуязвимый мужчина, которому невозможно нанести даже малейшее повреждение, такая у него крепкая кожа.

      Самолет мягко приземлился в Токио и через пару часов мы уже оказались в гостиничном номере. Кайто, разложив наши вещи и удостоверившись, что у меня все в порядке, закрылся в своей комнате. Он старался упражняться ежедневно, доводя свои навыки до совершенства: в каждой нашей новой квартире оставались сувениры – железные фигурки в форме людей, животных, иногда украшения. Он говорил, что так достигает высшего владения силой.

      Я тоже решил поупражняться, но в своей манере: создав несколько ледяных шариков, я подкидывал их в воздух и разбивал ледяными ножами, которые создавал из влаги в воздухе. Грохот стоял неимоверный и через десять минут мне позвонил портье и вежливо на английском осведомился все ли в порядке. Заверив его, что все хорошо, я решил вести себя потише и пошел замораживать ванную. Включив воду, я дожидался, пока она наберется на два пальца и замораживал ее сплошным пластом. Потом набирал еще слой на четыре пальца и замораживал верхнюю часть. Получилось чередование, которое мне казалось очень красивым. Оставив ванную в замороженном состоянии, я начал, подражая Кайто, создавать фигурки. Только не маленькие, а величиной в человеческий рост. С воображением у меня все было неплохо и скоро комнату заполнили фигуры знаменитостей и просто знакомых мне людей. Последними появились мама с папой, каким я помнил их. Прошло больше двенадцати лет, но их образы сохранились в памяти так четко, как будто отпечатались каленым железом.

      Посмотрев в глаза родителей, я вдруг понял, на что я трачу бесценный дар. Когда-то их смерть пробудила во мне силы Поглотителя, можно сказать, это их последний подарок. А я его трачу на фигурки изо льда.

      Стоило