Великая Восьмёрка. Андрей Дмитриевич Неманов

было две. Удар пришёлся прямо промеж двух голов. С тех пор он всегда одевает двухголовую шкуру, веря, что она даёт ему удачу на охоте.

      – Чего бегаете, мелкие? – сказал низким голосом Филипп.

      – Мы просто хотели, – промямлил я.

      – Чего хотели?

      – Послать сигнал о помощи, у вас на чердаке есть радиоприёмник…

      – Серьёзно? Вы совсем от голода с ума сошли? Люди вам детей малых доверили, а вы бегаете, радио им подавай!

      – Но ведь нас могут услышать!

      – Услышать? Не смеши! Давно бы уже услышали! Нет, парень, мы сами по себе!

      – Кстати, пап, а ты что с топором? Вы на охоту? – спросил вдруг Женя.

      – Не твоё это дело! Ты, раз одарён такими ручищами, так и сиди дома!

      – Но пап! Я хочу пойти с тобой! Со своими братьями!

      – Ты совсем с детьми отупел? Мы должны брать тебя, грёбанного инвалида, обузой, защищать тебя от монстров, и самим под когти бросаться?

      – Нет! Я сам за себя постою!

      Филипп усмехнулся, но при этом не изменил строгого выражения лица.

      – Сам! Ты издеваешься? Сдохнуть хочешь?! Лучше сразу удавись! Вон, верёвка валяется. Так хоть толк от тебя будет, мясо какое-никакое…

      – Пап!

      – И не называй меня так! У меня только два сына. Ты – паразит, что восемь с половиной месяцев сидел в утробе Вари, а затем чуть не унёс её жизнь при родах!

      Филипп взял меня и Женю за руки, рванул к выходу и вышвырнул нас на крыльцо. Женя от толчка упал. Я помог ему подняться и кинул взгляд на Филиппа, затем оглядел улицу. Там столпились люди. В основном это были охотники. Странно, обычно они не ходят такой группой. Филипп подошёл к толпе, пошептался о чём-то с охотниками и снова подошёл к нам:

      – Ладно! Вы идёте с нами. Оба! Мы отправляемся на большую охоту, попытаемся пройти лес насквозь, заодно убьём много монстров. Только учтите! Защищать вас никто не будет, сами по себе! А если начнёте мешать, клянусь, убью без раздумий!

      Он фыркнул, повернулся к толпе и, подняв топор над головой, прокричал:

      – Вперёд, охотники! Мы отправляемся!

      Так я и оказался на охоте. Первый раз, и сразу на кону поставлено всё. Понятия не имею, что я тут делаю. Я не создан для этого. Мне бы остаться и осуществить мой план с сигналом, но перечить Филиппу было нельзя. Было видно, он злился. Поэтому отказаться – суицид. Отрубил бы мне что-нибудь. Пока мы шли через поле, я упрекнул Женю в его нездоровом влечении пойти с семьёй. Он ведь совсем не был готов, ни физически, ни морально. Это сейчас он думает, что всё очень просто. Столкнувшись со зверем, он сразу подкосится в коленях. И тогда будет поздно. Ещё и меня затянул. Для нас это верная смерть! Женя слушать меня не хотел, радостно шёл, неся на плече маленькое копьё. Должно быть, он совсем забыл о моём плане…

      С этого я и начал…

      Я беспокойно сглотнул и сжал в руках копьё. Осторожно переходя через сухие кусты и переступая упавшие стволы деревьев, мы продвигались