Сахва. Александр Сергеевич Поляницин

А потом вынырнул из ледяной воды. Это первое, что я помню. Не запомнился ни удар о воду, ни всплытие на поверхность. Полное пробуждение наступило позже. Но в тот момент не было возможности понять, почему, направляясь к проводницам за ножом, я оказался в этой влаге, холод которой пронзал до костного мозга. Скорее всего, шок был тому причиной. Ну а что же еще?

      Глава 3

      11 часов 53 минуты до взрыва Реактора. Утро.

      Я опять очнулся и начал шевелить веками, ресницами и зрачками. Пока это было единственное, чем я мог шевелить, но послушность тела возвращалась. Уже скоро удалось отыскать на полу ключ и освободить запястье от браслета наручников. Затем плохо слушающейся рукой я аккуратно ощупал рану. Одно неловкое движение – и кровотечение возобновится.

      Крови вылилось немало, о чем свидетельствовало темное пятно на светлом паркете, похожее на раздавленного жука. Но я привык к сильным кровопотерям: когда государство нигилистов набирало мощь и вело беспрестанные бои, мы, будучи кто юнцами, как я, а кто и вовсе детьми, выкачивали из себя едва не половину крови, дабы спасать раненых на поле боя.

      Я прямо на спине, помогая себе пятками и локтями, начал медленно подползать к сейфу, расположенному в квартире, которая служила мне временным пристанищем. Дополз до него и открыл. На этот раз без труда. Даже не напряг память. Очевидно, что Федор располагал «архивами моего прошлого», и ночью, когда я пытался попасть в это небольшое, но надежное хранилище, он намеренно блокировал мою память во время нашей «схватки».

      Теперь же, на время став собой, я также стал полноправным и единственным хозяином своих мыслей и воспоминаний. В сейфе находился небольшой арсенал оружия, аптечка, несколько паспортов, незначительная сумма денег и химические препараты, получи я доступ к которым этой ночью, не висел бы на веревке, как идиот, и не лез по ней в окно с кровоточащей дырой в туловище.

      Нельзя не сказать, что идея хранить все это в сейфе, учитывая то, что со мной произошло, была плохой. Но когда я наполнял этот пуленепробиваемый полый куб, невозможно было предположить, что произойдет в дальнейшем. Могло произойти многое, но такое…

      В аптечке имелся контраргумент на любой случай. Кроме смерти, конечно. Я вытряс все ее содержимое на пол, разложил перед собой. Первым делом нужно найти ампулы с омнопоном и шприцы. Нашел. Суточная доза обезболивающего перекочевала из обезглавленной ампулы в шприц, а из шприца в кровь – ту, что осталась.

      Я лежал и ждал, когда препарат взболтается с разогнавшейся кровью. Пока ждал, лениво щупал взглядом интерьер этого жилища. Видел страшные по своей безвкусице обои с одинаковыми, как современные люди, синими розами и какими-то чудовищными вкраплениями на белом фоне. Потом переключился на созерцание беспорядка, который как вирус расползся по всей квартире. Два перевернутых черных кресла, так же как и пол, были укрыты брюками, рубашками, куртками, носками, нижним бельем и другим хламом. На одном из кресел висел