Хочу потрогать тебя, дракон!. Ольга Коротаева

разглядывать пресмыкающееся. Так и есть! Едва шевелится…

      Я залюбовалась змеей: ее длинное тело напоминало искусную работу ювелира. Маленькие продолговатые чешуйки изящной формы, будто звенья замысловатой цепочки, переливались светом от малейшего движения.

      Змея, приподняв блестящую, будто настоящее золото, голову, посмотрела на меня с не меньшим интересом. Вытаращив огромные желтые, словно янтарь, глаза так, что вертикальные зрачки превратились в тонкие щелочки, раскрыла пасть. Мелькнул длинный раздвоенный язык нежного розового цвета.

      – Тсс, – успокаивающе зашипела я и осторожно добавила: – Не бойся.

      Нет, я не опасалась прикоснуться к змее. Ее держали в доме без клетки, разрешали ползать, значит, она не опасна. А как красива! Переливающиеся чешуйки бликовали в лучах утреннего солнца так, что я, поймав «зайчик», зажмурилась на миг.

      – Я не сделаю тебе ничего плохого, – пообещала, вскидывая руку, чтобы закрыться от слепящего света.

      Ткань от задетой мной занавески зацепила украшающий подоконник горшок, и тот, покачнувшись, рухнул на пол. Я испуганно охнула и ловко поймала цветок над змеей…

      Но ловить надо было горшок! Он ударил пресмыкающееся по голове и, гремя, покатился по полу. А золотая прелесть мгновенно обмякла.

      – Черт, – не сдержалась я.

      Воровато оглядевшись, выбросила цветок из окна и кинулась спасать прибитую горшком змею. Со двора раздался возмущенный вскрик. Я вжала голову в плечи и, сунув за пазуху не подающую признаков жизни красавицу, на четвереньках вернулась в комнату. А стоило прикрыть дверь, как облегченно выдохнула.

      – Семерых одним ударом, – проворчала я, доставая несчастную и бережно раскладывая ее на подушке. Соседка взвизгнула и слетела с постели. Я же покачала головой: – Как мне не везет! – Быстро надевая платье, посмотрела на девушку: – Нилика, если будут спрашивать про летающие цветы, ты ничего не знаешь. Я в сад! Мне еще сорок розовых кустов прополоть… Или могилку выкопать… Две, если змея не выживет. В общем, увидимся на кухне!

      Схватив подушку с бесчувственной золотой красавицей, я выскочила из комнаты и, короткими перебежками преодолев коридор, торопливо спустилась по лестнице в сад.

      – Фух! – выдохнула, воровато оглядевшись. – Кажется, успела до торжественного пробуждения грозного Алира.

      Змея на подушке слабо пошевелилась, и я искренне извинилась:

      – Прости, я не нарочно тебя горшком… Но мы же никому не скажем, да? Хорошо, что ты не из болтливых!

      Порадовавшись, что змеи не разговаривают, я осторожно уложила подушку с лежавшей на ней змеей между корней дерева, неподалеку от которого росли треклятые цветы. Их-то Эвана и велела мне прополоть. Или выполоть… Я не стала переспрашивать, ведь женщина меня невзлюбила, отчего нагружала работой в несколько раз больше, чем Нилику. Впрочем, она это делала явно по приказу вредного Алира.

      – Нет, ты не представляешь, как тебе повезло родиться змеей! – ворчала