Прости мне мои грехи 2. Лана Мейер

первая вечеринка года, я должен следить за кандидатами.

      Почти убедительно.

      – Странный ты, Стоунэм, – Вайолет провела языком по моей шее, напоминая мне собаку – настолько ее движения были неловкими и неуместными. От этого передернуло, но виду я не подал. Все же она была девушкой, и, конечно, мне было приятно любое внимание к моей персоне.

      Просто мой сдвинутый мозг немного помешался на той, что этого не заслуживала.

      Она заслуживала унижений, она заслуживала боли.

      – Сладкая, – безжизненно заметил я, ущипнув ее за попку. При мысли о том, что Ребекка этого не видит, увлеченная беседой с Гидеоном, несказанно расстроила меня.

      Гидеону лучше держаться от меня подальше ближайшие двадцать четыре часа.

      Лучше сразу надеть бронежилет и закрыться в подземном стальном бункере.

      Потому что я намерен подпортить его точеную морду.

      Собрав всю волю в кулак, отвернулся от Бекки, заигрывающей с этим поддонком.

      „Брат, за брата“, – это правило не будет распространяться на меня сегодня вечером. Черт возьми, да тут все поглядывают на Ребекку, как на праздничный торт, и ведь думают, что она свободна.

      Им и в голову не приходит мысль о том, что даже дышать в ее направлении – запретно.

      Я пытался выполнять свои обязанности, смотреть на то, как ведут себя кандидаты. Первая вечеринка года всегда служила своего рода „заманухой“ для новобранцев. Здесь мы показывали свои лучшие стороны для них, как для соучастников нашего сообщества – безудержное веселье, реки алкоголя, командный дух и „бла, бла, бла“. На самом деле, уже сейчас они подвергались глупым испытаниям, которые были прописаны в наших правилах. Например, мой любимый конкурс, который был довольно – таки жесток: в один из раундов выбираются два кандидата. Задача заключается в том, что нужно выпить полуторалитровую бутылку пива, не отрываясь от горла. Конечно, никому этого не удавалось – чревато асфиксией, но тот кандидат, что отрывался первым, автоматически был изгнан. Без возможности вернуться в братство когда-либо еще.

      Не знаю, почему парни, желающие вступить в братство, месяцами терпели унижения, чтобы попасть сюда. Было в Братстве что – то затягивающее, как и в любой группировке. Я понимал, что это секта. Но секта, принятая законом США.

      И мне нравилось быть здесь главным, ведь это единственное, чем я мог управлять.

Ребекка

      Было весьма опрометчиво возвращаться домой в таком виде, в каком я покинула вечеринку. Я не была в доме родителей больше месяца и понимала одно: если я хочу измениться, то должна начать с самого сложного.

      Возможно, поговорить с Элиной.

      Наполненные отвращением глаза матери до сих пор врезаются в память. Она кидает в меня фотографии моментов, которые я и сама теперь хочу забыть.

      Не то чтобы я жалею о своих поступках – нет, это не в моих правилах. Наверное, я наслаждалась такой жизнью.

      За все это я уже отплатила сполна – Коул об этом позаботился. Клад собственных грехов осел на моих плечах, тянул вниз, заставляя почувствовать себя птицей без крыльев.

      Да,