Деревенские песни. Олег Асиновский

и глядит

      В дырочку посредине

      Камня и видит

      Осла и ослицу

      И тебя птичка

      Господи на ослике

      Молодом и невесома

      Душа твоя

      Дыхание этой Души и олицетворяет поэтика Асиновского, обращённая слухом в себя как в часть мира, из которой он выводим в своей целостности, как и из любой другой. Это же свойство присуще структуре сборника. Входом в неё является любое из стихотворений:

      Перед раскаяньем

      Ни печали ни радости

(в начале книги)

      или

      Там за ручьём

      Река за рекой

      Гора за горой

      Море и волны

(в середине книги)

      или

      Тело душе

      Не однажды являлось

(в конце книги)

      Взятые наугад примеры демонстрируют глубоко актуальную разомкнутость этой структуры. Сущностный центр заведомо вынесен за её пределы, и ей остаётся лишь в равной мере тяготеть к нему всеми своими элементами. Таким образом, не конфликтуя, но полностью совпадая с традиционными христианскими мировоззренческими установками, поэзия Асиновского становится попыткой их переосмысления в современном литературном контексте.

Юрий Петкевич

      Одно дело читать стихи, а мне пришлось под моими рисунками переписывать стихи Олега Асиновского. А так стихи никто не читает – переписывая их. А я вот так читал, переписывая, – и они мне стали открываться. Они не сразу мне стали открываться, а когда они стали открываться, я увидел их благородную красоту. И я увидел в них Силу. Каждый человек должен в себе эту Силу чувствовать. И поэтому тем, кто будет читать стихи Олега Асиновского, советую бережно их читать, чтобы почувствовать их Силу и в себе эту Силу, исходящую от

      Слова.

      Так о Христе никто не писал. Олег Асиновский пишет как бы из другого времени – из того времени, когда Слово Божие находилось под запретом. Сейчас об Этом – можно, и даже модно – и когда об Этом можно и модно, становится очень трудно по-настоящему написать. Исчезает чуткость и пронзительность. А разве можно о Христе писать, не имея в себе «страсти безстрастной»?

      Не так страшно безверие, как то, что эта «страсть безстрастная» очень часто подменяется «сюсюкающим» поддельным благочестием. У молитвы уходит сила после сытного обеда, и, чтобы писать стихи о Христе, надо бедствовать, и я знаю, откуда у Олега Асиновского его «рваные на клочья» стихи. И его стихи должны были быть написаны в двадцатых-тридцатых годах прошлого века при каких-нибудь чёрных обстоятельствах, но они не были никем тогда написаны. Ничего подобного не было написано. Но они (эти стихи) должны были рано или поздно появиться, и нельзя сказать, что они «опоздали». Их долго ждали. Настоящие живые стихи никогда не опаздывают. И в нынешнее смутное время такие стихи, как никогда, необходимы, как остриё копья, как яркая острая боль, как незаживающая мучительная рана навсегда, чтобы сохранить

      пробивающуюся в нас благодатную «страсть безстрастную», и чтобы