Замерзающий остров. Василий Владимирович Воронков

трове. А ещё она подумала тогда – какая странная фраза, «признаки шторма» – и представила в стылом небе сияние наподобие северного, только ещё более холодное.

      Ветер с утра действительно был пронизывающим.

      Паром отменили, и после этого во всей гостинице отрубилась связь. Дозвониться Алиса не успела; в трубке слышался гул ураганного ветра, приближающегося к острову. Они разминулись, и он собирался приехать сегодня, опоздав на встречу на несколько часов, которые теперь, по чей-то безжалостной прихоти, превратились в вереницу пустых одиноких дней.

      Но утром Алиса всё равно пришла к пирсу.

      Насквозь синяя, как в облачные сумерки, пристань была пуста. Выцветшие от старости скамейки навязчиво напоминали о том, что здесь никого нет. Длинный пирс, похожий на недостроенный мост через океан, невольно заставлял думать о расстоянии, которое их разделяет. Фонарям не полагалось гореть днём. Всё вокруг поблекло, словно умерло, и Алиса чувствовала, как из-за туманного горизонта приближается темнота.

      Она вздохнула и обняла себя за плечи.

      Было холодно. Стоило вернуться, пока не поднялся ослабший в преддверии ненастья ветер, но она продолжала смотреть в океан. Казалось, что где-то далеко-далеко, через непонятные морские расстояния, в которых она путалась всё время, есть какое-то движение – смутное, ещё неоформленное, точно причудливый оптический эффект, возникающий из-за преломления света.

      – Я жду тебя, – прошептала Алиса.

      Она спустилась к пирсу и стала медленно уходить в океан. Волны, пока ещё лёгкие, напоминали рябь от брошенного камня, но вода была непрозрачной и тёмной, без единого отражения. Остров и правда превратился в корабль, который медленное, но настойчивое течение уносит всё дальше от материка.

      Алиса вздрогнула – за спиной прокричала чайка.

      Она не одна. И остров не движется. Это ненастный сумрак обманывает уставшие глаза.

      Ветер резко поднялся и, растрепав волосы, понёсся вглубь острова, пробиваясь сквозь кроны пальм, расставленных вдоль аллеи в каменных кадках. Алиса подняла голову, как будто и правда ожидала увидеть в небе синие переливы света, холодное северное сияние – но ничего не было.

      На остров спускалась темнота.

      2

      Гостиница походила на заброшенный музей. Восемь этажей основного корпуса и высокая пристройка, напоминающая бессмысленный маяк, указывали на то, что в былые времена остров наводняли туристы. Огромные холлы, двухъярусный ресторан, бар, куда вмещалась добрая треть постояльцев – сегодня Алиса даже не могла представить, что всё здесь бывает заполнено людьми, все столики в ресторане заняты, у регистратуры вытягивается нетерпеливая очередь, а в баре не смолкает болтовня. Она привыкла к тому, что видела сейчас – к пустоте.

      В атриуме на первом этаже не оказалось никого, кроме управляющего – да и тот, приметив Алису, взволнованно засуетился, словно прогулки по острову перед штормом запрещались правилами гостиницы. Он хотел что-то сказать – Алиса заметила его напряжённый взгляд, – но передумал и лишь приветственно улыбнулся. Алиса коротко кивнула в ответ и пошла вглубь атриума – мимо старого дивана и карликовой пальмы, мимо стойки регистратуры и вереницы не слишком уместных стеклянных торшеров, которые поставили здесь, потому что по вечерам не хватало света, – как вдруг услышала его гнусавый голос:

      – Ну, и погодка сегодня, не правда ли?

      Алиса замешкалась на секунду, думая, стоит ли отвечать – да и ждут ли вообще люди ответа, задавая такие вопросы, – но всё же обернулась.

      – Да, – сказала она. – Было холоднее, чем я думала.

      – Но дождь ещё не идёт? – Управляющий произнёс это утвердительным тоном, как если бы и сам понимал бессмысленность их разговора.

      – Не идёт, – сказала Алиса.

      – Что ж, будем надеяться, что всё это скоро закончится. Эти синоптики…

      Управляющий улыбнулся. Его напомаженные волосы лоснились в свете торшеров.

      – Быть может, – проговорила Алиса, – быть может, если шторм всё-таки не начнётся, то и новый паром прибудет пораньше?

      – Будем надеяться! – Управляющий так усердно закивал головой, что несколько прядей в его причёске соскользнули на лоб. – Будем надеяться! Не исключено, что вся эта история окажется глупым недоразумением. Ну знаете, вроде канцелярской ошибки. Задерживать паром на столько дней – да где это видано?

      – Но связи с материком пока нет?

      – Мы работаем над этим! – Управляющий брызнул слюной. – Тут, уверяю вас, вопрос считанных часов, но уж никак не дней!

      – Дело в том, что мне должны позвонить…

      – Я прекрасно понимаю!

      Управляющий отвечал с такой нервной поспешностью, как будто боялся, что Алиса может спросить или вспомнить о чём-то таком, о чём вспоминать не стоит. И всё мигом обнажится. Тщательно сотканная иллюзия разрушится, разойдётся по швам, точно надорванная вуаль – сгинет гостиница, остров, меланхоличная синева дневных сумерек, и он сам, пронзив Алису предсмертным