Мне отмщение, и Аз воздам. Александр Черенов

преуспевали в этом служении. И числом они превосходили «дурака принципиального» столь значительно, что чувство зависти к судьбе последнего бежало без оглядки, едва узнав адрес получателя. Вон, сколько их: администраций, правительств, надзирающих органов, милиции, полиции, прокуратуры и прочих «защитников от народа»! И все – на нашу голову, по наши души и карманы!..

      Глава вторая

      Юрист был не только юристом: он был классным юристом. Даже высококлассным. Такие всегда нарасхват. Особенно в «годину судьбоносных консенсусов». Знания, опыт и аналитический склад ума Юриста, его профессиональная и человеческая порядочность, столь редкая по нынешним временам, были востребованы сразу же, едва начался передел «ничейной» собственности. Предприятие, в котором последние несколько лет работал Юрист, одним из первых в городе преобразовалось в ЗАО – закрытое акционерное общество. Но это не спасло его коллектив от «первого блага демократии»: хронического безденежья. Даже – несмотря на почти символические размеры тарифных ставок, окладов и премий.

      Но посыпать голову пеплом Юрист не стал. Не успевал, даже, если бы и захотел. Объяснение – простое до банальности: пепел был на месте, а, вот, голова – нет. Голова работала в режиме хрестоматийного Фигаро. По причине востребованности. Но не вдруг: такие дела «с кондачка» не случаются. «Кондачка» замещал лозунг: «Помоги себе!» Юрист свято чтил этот лозунг. На пару с «демократизирующимся» государством. Давно чтил. Ещё тогда, когда студентом помогал начинающим кооператорам. Теперь настал их черёд помочь: «демократия» уже начинала бить по карману.

      Момент был «судьбоносным» – и характер услуг не менялся с переменой клиентов. Речь во всех случаях шла о юридической помощи в отъёме чужой – государственной – собственности, и последующей защите этого «своего права» от посягательств других, таких же «надлежащих» владельцев и претендентов.

      Обычно, когда хотят оправдать «деликатные» поступки человека, говорят: «у него не было выбора». Но это не так. Выбор есть всегда. Правда, он невелик: либо деньги – либо безденежье. Деньги – при готовности поступиться «отдельными» несущественными принципами. Безденежье – при обратном «раскладе»: «хоть с голым задом – но с чистой совестью».

      Юрист избрал… служение закону. Тем более что на эту стезю встало большинство его «товарищей по цеху». Разумеется, из числа тех, чьи услуги оказались востребованными. Внешне – ничего предосудительного: профессионал зарабатывал тем, что умел и должен был делать. И, если его услуги находили спрос только у «новорусской братии», а порядочным людям они были либо не нужны, либо не по карману, то это уже не его вина. Юрист должен представлять интересы клиента – и надлежащим способом. Какие бы при этом чувства он ни испытывал. Разумеется, далеко в глубине души: эмоции у юриста – признак профессиональной несостоятельности.