Кома. SevenSever

выпруться и копытищами бороздуют, борзошлёпы перегнойные. Курьи гланды вам на завтрак, рыбьи уши – на обед! Я Гар-р-нюк! Я пью!

      Однако, Иван Медведев не оробел и не растерялся. Демарш Пью стал последней каплей, переполнившей почти бездонную чашу ваниного терпения. В его унылом взгляде вспыхнули недобрые огоньки. Иван схватил Гарнюка за шиворот и молча нанёс ему пару увесистых тумаков. Но неожиданно ловкий и вёрткий одноглазый дебошир проворно вывернулся, и практически на четвереньках бросился бежать обратно в спасительную комнату, по пути потеряв левый валенок. Медведев механически подхватил гарнюкову «черевичку», и, охаживая «Сидырыча» его же обувью по тощей спине, ринулся вслед за ним. Затем, подхватив среди гарнюкова хлама обрезок трубы, Ваня подпер ею дверь в комнату Одноглазого Пью снаружи. В левом Ёшкином проходе на миг воцарилась тишина. Медведев шумно выдохнул, будто по волшебству вновь став самим собой – унылым и измотанным, он повернулся и двинулся домой.

      Гарнюк же, выждав минут десять, начал горланить, временами подвывать и тщетно пытаться выбраться из импровизированной темницы. Рассказывают, что Пью освободил его собутыльник Вася-Петя лишь на третий день, когда Пью уже сорвал голос, изрядно одичал и слегка обезумел. С тех пор Елистрат Сидорович опасался безалаберно выскакивать в левый Ёшкин проход и пугать всех подряд. Теперь он долго и внимательно выглядывал, подбирая жертву побезопаснее, и навеки люто возненавидел электрика Медведева.

      Светлана Скворцова пробудилась, когда за окном уже было светло. Взглянув непослушными, спросонья плохо видящими глазами на циферблат большого старого будильника, стоявшего на прикроватной тумбе, она тяжело вздохнула «пол седьмого». Повернувшись на другой бок, в надежде «урвать» ещё хотя бы полчасика сна, Света с удивлением обнаружила, что Миши на его законной левой половине кровати нет. Покрутившись в постели ещё четверть часа, Света обречённо поняла, что ей уже не уснуть. Нырнув в длинный почти до пола розовый махровый халат, Светлана Скворцова набрала с помощью помпы воду в кружку с надписью «Наташа» и выкурила сигарету, стоя перед открытой крохотной форточкой. Затем, набросив на плечо большое полотенце с изображением женщины в купальнике и солнцезащитных очках, и, прихватив шампунь, Света отправилась к душевым в надежде, что в субботу, да ещё и в такую рань традиционной очереди в «пеналы», как называли узкие душевые комнатки-кабинки в «коме», не будет. Три душевые находились в небольшом холле, достаточно далеко от съёмного и неуютного жилища Скворцовых. Холл этот местные именовали «болото» во-первых, из-за непотребно буро-зелёного цвета побелки на стенах, а во-вторых, из-за постоянно повышенной влажности, вызванной хроническими протечками ветхих водопроводных (в лучшем случае) труб.

      Светлана свернула в Кривой коридор – самый короткий, хотя и не сказать, чтобы прямой путь к «болоту». Кривой коридор вполне оправдывал своё название. Проход вился, резко сворачивал,